Рождение животного магнетизма
До откровенно мистического увлечения спиритизмом, Европа увлекалась магнетизмом или месмеризмом — по имени доктора Месмера. Франц-Антон Месмер (1734 –1815), немецкий ученый и врач начал с пропаганды лечения магнитами, восходящего еще к Парацельсу. К больным местам привязывались магниты разной формы и «оттягивали» на себя болезнь. Оригинальным этот способ не был, в Европе это давно практиковалось, и даже существовали целые лавки, которые торговали такими лечебными магнитами. Если бы Месмер этим ограничился — никто бы о нем и не узнал. Но в какой-то момент он отказался от магнитов и создал совсем новую теорию, которая перевернула тогдашний научный мир.
Это была теория о «животном» магнетизме, порождаемом живыми существами (в отличие от «минерального», который происходил из магнитов). Теория была довольно смутной — такой, что в двух словах и вкратце о ней и не расскажешь. Но если все же попытаться коротко, то Месмер считал, что весь мир пронизывается неким магнетическим флюидом, который отвечает за взаимное влияние объектов друг на друга. Диссертация Месмера называлась «О влиянии звёзд и планет как лечебных сил». Месмер, пожалуй, был и прав, в том, что касается самых общих положений — мир пронизан магнитными излучениями, но выводы следовали практические: люди обладают магнетической силой, способны влиять друг на друга и излечивать болезни посредством магнетизма.
Первые сеансы месмеризмаСпособ лечения, предложенный Месмером, изменился, хотя для излечения по-прежнему использовались внешние приспособления. Теперь это были не аптечные магниты, а специальные приборы: емкости с намагниченной водой, из которых торчали штыри и провода. Иногда они присоединялись к «намагниченным» же деревьям, иногда в качестве «аккумулятора» выступал сам Месмер. Сеансы стали групповыми: пациенты впадали в транс и испытывали приступы блаженства. Кроме того, на сеансах активно использовалась музыка: Месмер был прекрасным музыкантом, в Вене был знаком с Моцартом (собственно, в доме Месмера, например, произошла премьера зигншпиля «Бастьен и Бастьенда», который Моцарт написал, когда ему было 12 лет). Сам Месмер усовершенствовал довольно необычный музыкальный инструмент — стеклянную гармонику, и сопровождал игрой на ней массовые сеансы излечения.
Блестящую карьеру разбила Французская революция. Месмер уехал из Парижа и последние 20 лет своей жизни тихо жил в горной швейцарской деревушке, почти не практикуя и уж точно не занимаясь больше никакими массовыми излечениями.
Два месмеризма
Месмер умер в 1815 году, но его идеи продолжали развиваться, и к началу 1820-х годов проникли в Россию, где и получили бешеную популярность.
У месмеризма образовалось два направления. Одно перестало иметь к науке хоть какое-то отношение довольно быстро и скатилось в чистую мистику. Та сила, посредством которой происходило лечение, объявлялась силой человеческой воли или духа, никаких приборов и механизмом более не требовалось; происходило чистое общение душ в неких высших сферах путем произведения сложных пассов руками. Система пассов была у каждого практикующего своя и передавалась в основном изустно. Шарлатанов, обладающих определенным «магнетизмом», то есть обаянием становилось все больше. Расхожим сюжетом в романтической литературе стал рассказ о некоем магнитизере, который пытается поработить душу юной девы и получить ее любовь и ее тело; в финале его либо разоблачали и дева освобождалась, либо все участники гибли. Самым известным произведением в таком духе стал рассказ Э. Т. Гофмана «Магнетизер» (1814 год), но и в жизни таких случаев было довольно много. Сам Месмер оскандалился, когда пытался излечить от слепоты 18-летнюю прекрасную пианистку, и в результате только испортил репутацию и ей, и себе.
Магнетическую силу откровенно равняли с харизмой и приписывали даже Пушкину: «Как не верить силе магнетизма, когда видишь действие одного человека на другого? Разговор Пушкина, как бы электрическим прутиком касаясь моей черными думами отягченной главы, внезапно порождал в ней тысячу мыслей, живых, веселых, молодых, и сближал расстояние наших возрастов» , — писал один из его собеседников в южном изгнании, Ф. Вигель. Он же свидетельствовал о Николае Раевском, герое 1812 года, отце знаменитой Марии Волконской, жены декабриста: «Тут [В Киеве] прославился он только тем, что всех насильно магнетизировал и сжег обширный, в старинном вкусе, Елисаветою Петровною построенный, деревянный дворец, в коем помещались прежде наместники». Магнетизировал не только Раевский-отец. Его сына, Александра Раевского, одесского приятеля А. Пушкина , лечил посредством магнетизма, ни кто иной, как Сергей Муравьев-Апостол, будущий лидер Южного общества декабристов. «Муравьев уменьшает жар, магнетизируя меня», — так писал Раевский. Что ж, про экстрасенсорные способности декабриста мы не знаем ничего, но большой силой духа, лидерскими качествами и невероятным обаянием этот человек действительно обладал.
Впрочем, были среди верящих в силу магнетизма и личности совершенно не романтические, например, Конрад Конрадович Штофреген, почтенный доктор, близкий к царской семье. Лечил он Романовых совершенно обычными методами: при всей своей склонности к мистицизму Александр I этих упражнений не одобрял. Главным же оппонентом и противником магнетических методов лечения был знаменитый хирург Виллие, президент Медико-Хирургической академии, человек очень скептический, трезвый и тоже близкий к царской семье.
Сеанс магнетизмаОтносительно научным был издаваемый в Варшаве в середине 1810-х году журнал «Раmiętnik magnetyczny». В качестве примера научного магнетизма можно привести классическую книгу «Животный магнетизм, представленный в его историческом, практическом и теоретическом изложении» известного хирурга Карла Клуге. В России она вышла в 1818 году. Клуге пытается в ней создать теорию на основании собственного опыта (который в основном сводится к тому, что магнетические упражнения действительно могут поддержать в больном силу духа и придать жизненных сил, а это приносит пользу в любом случае). И предлагаемое им лечение заключается не в употреблении пассов и «силы духа», а в использовании специально сконструированных магнитных батарей, в лучших традициях самого Месмера. Клуге же пишет о том, что «описываемые здесь явления не вполне сказываются на всяком больном», то есть польза быть может, но никакой гарантии нет.
Кафедры месмеризма были открыты при нескольких университетах — например, при Берлинском, и изучение проблемы велось вполне всерьез. Правда, к середине века все эти кафедры позакрывали — научных результатов так и не достигли, а антинаучные теряли популярность: Европа переходила к спиритизму.
Декабрист-магнетизер
Николай Бестужев, декабрист, писатель, художник, изобретатель, участник восстания на Сенатской площади — универсальный солдат. Он увлекался всем и знал все. Кто знает, какие открытия он совершил бы, не окажись на каторге? Даже и на каторге, а потом в ссылке, в отсутствие материалов и возможностей проводить эксперименты, он постоянно что-то изобретал: от новых часовых механизмов, до конных экипажей. И вот уж его, с его строгим научным мышлением, обвинить в склонности к мистике совершенно невозможно.
Н. Бестужев. Петровский заводОднако занимался магнетизмом и он — на научных основаниях.
И, пожалуй, ему, одному из первых, принадлежит идея о некой связи, которая существует между магнетизмом и электричеством. А проблема электричества увлекла его с молодости. Результатом его изысканий стала опубликованная в 1818 году в «Сыне отечества» статья «О электричестве в отношении к некоторым воздушным явлениям». «Над землей есть электрическая атмосфера, подобная той, которая существует вокруг всякого наэлектризованного тела», — писал он, ничуть не имея ввиду месмеровский «флюид». Именно сила электричества позволяет сцепляться частицам пара в тучи, и от электричества происходит большинство небесных явлений. Гром и молния происходит от столкновения туч, заряженных разными родами электричества. Бестужев много пишет о том, что электричество становится «заметным» — во время туманов, например. Точно также, он замечает электричество уже на каторге в Забайкальском климате: «Электричество здесь так сильно, что зимою нельзя ни до чего дотронуться, чтобы не выскочила искра; шуба твоя блещет, когда ты ее снимаешь; волосы сыплют искры и становятся дыбом, если чесать их гребенкою; дверь, крашенная масляною краской, светится, если проведешь по ней быстро рукою, и это напряженное состояние атмосферы вредно всем, имеющим слабые нервы. Не только все наши дамы страждут, но даже многие здешние уроженцы жалуются на непрестанное расстройство нервов. Сверх того, почва, почти составленная из железных руд, составляет для нас как бы "лейденскую банку", в которой мы живем».
Бестужев же на каторге начинает производить опыты лечения магнетическим способом, пассами. Из его дневника видно, что сам он, судя по всему, считает производимую им силу, «токи» сродни электрическим, связывая таким образом «магнетизм» и «электричество» в одну систему. В воспоминаниях его брата Михаила осталось упоминание и какой-то теоретической работы Бестужева именно о магнетизме, но эта рукопись не найдена.
Занимается Николай Бестужев магнетизмом в Петровском заводе по просьбе князя Барятинского «для узнания посредством сомнамбулизма каких-нибудь медицинских пособий».
Сомнабулы-диагносты
Об этом стоит сделать отдельное отступление. Одна из магнетических практик предполагала усыпление пациента — и в сомнамбулическом сне сам пациент должен бы ставить себе диагноз и назначать лекарства. В 1824 году осенью и зимой в Москве произошла история, о которой пишет еще один декабрист — Федор Глинка, написавший о ней целое воспоминание, «Записку о магнетизме». Этот текст уникален: совсем не фантастическая повесть, сродни какой-нибудь «Космораме» Одоевского. Это действительно запись произошедших событий — или того, как они были восприняты участниками, потому что вещи с ними творятся малообъяснимые.
…Судя по этому тексту в конце 1824 года весь Петербург увлечено магнетизирует кого попало. «Больной попросил помагнетизировать его…», «Я в то время магнетизировал того-то…». «В то время в Петербурге было какое-то поветрие на магнетизеров и магнетизерок: ими занимались наши литераторы, присутствовали на их магнетических сеансах, писали, толковали про них», — так писала в воспоминаниях, к которым мы еще вернемся, М. Ф. Каменская. Кажется, для того, чтобы кого-то «помагнетизировать», достаточно было просто утверждать, что ты это умеешь, и обладать некоторой уверенностью в себе. Федор Глинка, автор самых популярных воспоминаний о войне 1812 года, правитель канцелярии при Милорадовиче, несомненно, уверен в своих способностях. Он магнетизирует сразу троих: своего приятеля врача Лиондера, брата и сестру — Нину и Александра Ахвердовых. Однажды он спрашивает погруженного в гипнотическую дрему врача Лиондера о совсем четвертом человеке — больной приятельнице Нины, по ее просьбе. Врач, не приходя в сознание, прописывает незнакомке лечение: магнетизм, а еще поменьше чаю, кофе, шоколада и мяса, и побольше зелени и молочного — здоровый образ жизни, стало быть. Во время сеанса врач видит, как наяву, саму девушку, о которой идет речь — ее призрак указывает, из какой конкретно ноги ей надобно пустить кровь.
Ф. Глинка«Где была в это время, в эти минуты девица Волгина? на бале? в концерте? или в кругу своей семьи? Я ничего не знаю, но больной Лиондер описал ее очень верно…», — пишет Ф. Глинка. Судя по всему, впрочем, самой девице они так и не задали этого вопроса.
Федор Глинка записывает свои магнетические упражнения очень подробно: участники ставят диагнозы сами себе и друг другу, приписывают диеты и лекарства, видят друг друга в магнетических снах, пьют магнетизированную воду. Обсуждают в своей среде на магнетических сеансах, не магнетизировать ли больную императрицу Елизавету Алексеевну. А потом записки обрываются: о политике в них ни слова, но совершенно понятно, что с конца 1825 года Федор Глинка, попавший под следствие после 14 декабря, никаких юных дев уже не магнетизирует — не до того. А с весны 1826 года и вовсе сидит в Петропавловской крепости.
Впрочем, завершается история даже не этим, а еще более печальным — и самым обычным для того времени фактом: юная Нина Ахвердова, в замужестве Голицына, главная героиня всей этой истории, умирает в 1828 году родами. Ей всего 22 года.
От этого не спасает никакой магнетизм….
Исцеление князя Барятинского
Однако мы возвращаемся в Петровский завод, где больного князя Александра Барятинского магнетизируют общими усилиями два других декабриста: Николай Бестужев и князя Сергей Трубецкой, несостоявшегося «диктатора 14 декабря». Оба магнетизера чувствуют большую или меньшую усталость, на больного все эти «большие токи» никакого впечатления не производят, только то ослабляют, то усиливают ему изжогу. Зато общее состояние Барятинского, кажется, в результате улучшается, по крайней мере, спать он начинает лучше.
А. БарятинскийЗаканчивается же запись историей о том, как Н. Бестужев магнетизирует оржад (то есть лимонад) с тем, чтобы он послужил слабительным. Это как раз сработало, но кто знает, виной тому магнетические способности декабриста или состав напитка?
Наверное, самое интересное во всей этой истории заключается в том, что князь Барятинский действительно излечился чудесным способом и, наверное, романтические натуры могут назвать его магнетическим. Судя по всему, исцелила его любовь.
Князь Барятинский, блестящий гусар, балагур, поэт, друг Павла Пестеля и член Южного общества никогда не был женат и даже никакой официальной невесты у него не было. А уж когда он всерьез заболел на каторге — какая уж тут любовь? У него, судя по всему, было что-то вроде туберкулеза горла, он не мог разговаривать и лежал почти при смерти (при этом, разумеется, по каторжному обыкновению, умирать приходилось при вооруженных караульных — лазарет охранялся). Кажется, в это время князь просто не очень-то хотел жить, как, в сущности, многие декабристы: дело проиграно, ничего впереди, кроме Сибири, не предвидится, личной жизни на каторге никакой — ну и зачем жить-то? Но у него была сестра Варвара, которая всячески поддерживала его, посылала деньги и книги. А еще – вот ровно в период смертной его болезни сестра пишет ему письмо, о том, что осталась девушка, которая помнит его и любит. И если бы она была уверена, что чувства взаимны и его это поддержит — она приехала бы, но сейчас у нее уже слишком слабое здоровье. Но — любит. Но — помнит.
Примерно после того, как в переписке с сестрой появляется вот это новое имя — а звали эту девушку Полина Барыкова — и молодые люди начинают передавать друг другу приветы, а потом и вести собственную переписку — князь Барятинский встает со смертного ложа. Никаких других предпосылок к тому нет: вся каторга уверена, что он умирает, и уже готовится его оплакивать, но вдруг происходит чудо, и князь идет на поправку. Самое интересное, что похожая история происходит и с самой Полиной: здоровье у нее очень слабое, и воля к жизни появляется после того, как она находит, наконец, способ переписываться со своим каторжником.
Полина Барыкова и князь Барятинским знали друг друга 1825 года. Она ему нравилась, но ни до настоящего романа, ни до помолвки дело тогда не дошло. Так и осталось романом-в-письмах. До конца своей жизни он переписывается с этой девушкой, и умирают они вслед друг за другом — она в мае 1844 года, а он в августе. Две эти жизни оказались связаны вполне «магнетическим способом».
Женское равноправие
Как правило, магнетизмом занимались мужчины, магнетизировали женщин — и поэтому магнетические практики вызывали даже у врачей опасения: неизбежная связь между врачом и пациенткой, физический контакт между ними, слишком часто вызывали в обоих недолжные чувства и страсти, а они никак не способствовали излечению от нервных болезней.
Но в России в деле магнетизма женщины оказывались совершенно равными мужчинам. Обычные врачи-женщины в России появились только в самом конце XIX века, а вот к занятиям магнетизмом у женщин не было никаких препятствий. «Если не захотят, чтоб магнетизирование начал мужчина, то пусть начнет хоть девица, только надобно ее руководствовать изблизи и научить разным пассам», — такое лечение прописывает у Ф. Глинки врач Лиондер одной из пациенток. Русские девицы справлялись ничуть не хуже мужчин.
Известной магнетизеркой была Анна Александровна Турчанинова, известная поэтесса и переводчица конца XVIII века. Карьера ее началась в 17 лет — с излечения 15-летней подруги от хромоты и заикания, а уже в 1830-х она держала в Петербурге целую собственную клинику. «Она была высока ростом, худа как доска, голова маленькая, лицо сморщенное, черное, на котором блестели, как две точки, два черных глаза… А по одежде ее и не узнаешь сразу, что она такое — женщина или мужчина? Я ее никогда иначе не видала, как во фризовой шинели с мелкими пелеринами, которые и тогда даже носили только старые крепостные лакеи, да она… На голове у нее всегда была надета черная бархатная скуфейка, из-под которой на обоих висках болталось по жидовскому пейсику. Из женского платья я на ней помню только видневшуюся из-под шинели черную короткую юбку, а из-под этой юбки выглядывали опять-таки мужские, смазные мужицкие сапоги». Лечила она любые болезни, но за деньги, так что попадали к ней на прием только люди зажиточные, а массовые сеансы ее лечения напоминали какое-то беснование.
С Турчаниновой водил знакомство Филип Вигель, литератор и автор язвительных воспоминаний. Ему Турчанинова нравилась: «Чистота ли ее души сквозь неопрятную оболочку сообщалась младенческой душе моей, или магнетическая сила ее глаз, коих действие испытывали впоследствии изувеченные дети, действовала тогда и на меня: я находился под ее очарованием».
Ее спецификацией было излечение именно физических увечий: «Излечивает она взглядом и начала с горбатых, а теперь лечит паралитиков, расстроенные нервы, глазные болезни и даже глухонемых; множество девиц из общества приезжают к Турчаниновой для лечения кривобокости» , — так писал А. Н. Голицын. Заметим, что даже сам Месмер уверенно писал только об излечении посредством магнетизма нервных болезней, а горбов не лечил. Турчанинова же соединяла магнетические методы с механическими: для исцеление горбов и кривобокостей употреблялись разные растягивающие станки, гимнастика, а иногда и просто удары молотком по кривому месту. Здоровым девицам гимнастика шла на пользу; негативные последствия для действительно больных вызвали в итоге целое расследование.
Карикатура 1843 г.: муж, жена и магнетизер«Несомненно, в глазах Турчаниновой была страшная магнетическая сила, потому что всякий раз, как она посмотрит на кого-нибудь из своих больных, на них нападало точно какое-то наитие, они начинали сами выдумывать, чем себя лечить», — так пишет об этом Мария Федоровна Каменская, одна из ее юных пациенток. Ее приводили лечиться к Турчаниновой, но сама она никаких рецептов исцеления не давала, а только засыпала тяжелым сном — «вероятно от того, что и лечить-то меня было не от чего».
В итоге, по ее же свидетельству, Турчанинова была выслана в Сибирь уже в 1840-х годах. Впрочем, не за шарлатанство вообще, а за конкретное мошенничество: попытку заморочить голову и вытянуть денег с Всеволода Андреевича Всеволжского, известного богача и владельца мызы Рябово под Петербургом: «она сама вскоре закрыла свою домашнюю лечебницу. Должно быть, она разочла, что ей выгоднее будет, если она займется исключительно слепо верующим в нее старичком Всеволодом Андреевичем Всеволожским, и для того, чтобы вернее и неотразимее действовать на его склонный к мистицизму ум, она прежде всего переделала сама себя из магнетизерки в «духовидицу», вызывательницу духов… Короче сказать, сделалась чем-то вроде нынешних спиритов. В этом новом звании ей, разумеется, легче было овладеть легковерным стариком и одурачить его окончательно. По словам отца моего, Турчанинова в это время часто бывала в имении Всеволожского Рябове… Первым делом разными каверзами и сплетнями отвадила от старика родных и друзей, а потом с помощью какого-то духа начала высасывать из легковерного старика все, что можно высосать… Не могу сказать, сколько времени эта ужасная женщина эксплоатировала почти доведенного ею до одурения несчастного богатого знатного барина, который никого, кроме нее, к себе не допускал; но знаю от папеньки наверное, что наследникам его наконец показались странными тайные отношения лекарки-приживалки к охладевшему ко всем родным Всеволоду Андреевичу; они проследили ближе за его таинственной жизнью, поймали на месте преступления злодейку Турчанинову, с великим скандалом передали ее в руки правительства, и по окончании над нею суда она была сослана в Сибирь». Возможно, она хотела получить от него наследство, но после смерти Всеволода Андреича оказалось, что за ним только казенных долгов на три миллиона и частных что-то на миллион, так что имения в итоге пошли в казну.
…Заметим еще раз, что традиционная врачебная практика для женщин в России была закрыта до 1877 года. А вот альтернативная медицина — пожалуйста, сколько угодно.
Магнетические упражнения и III Отделение
Частенько магнетизёры и их магнетические упражнения попадали в зону внимания III-го Отделения. Первой удостоилась этого как раз Турчанинова: деятельность ее больницы расследовал именно А. Бенкендорф.
Иногда результаты магнетических упражнений направлялись непосредственно в III отделение самими магнетизерами. Например, вот цитата из дневника Леонтия Васильевича Дубельта, начальника жандармского корпуса и управляющего отделением уже после Бенкендорфа:
«Известный занятиями по магнетизму князь Алексей Владимирович Долгорукий донес Государю, что приведенные им в ясновидение мещанка Максимова и сын действительного статского советника Кандалевцева объявили, что англичане и англичанки хотят отравить Его Величество… Князю Долгорукову-магнетизеру приказано объявить, чтобы вздоров не распускал».
МесмеризмЭтот князь А. Долгорукий, доносивший на своих пациентов, был официальным «магнетизёром больниц учреждений императрицы Марии», то есть благотворительных лечебных заведений. Он был автором нескольких книг о Месмере и месмеризме, которые появлялись в печати с 1838 года. Итогом и суммой всего стал «Органон животного месмеризма» 1860 г. К книге прилагалась карта полярных стран «составленная по сказаниям ясновидцев», которая точностью не отличалась. Учение Долгорукова — уже чисто мистическое и к науке никакого отношения не имеет: он пишет о мире «гномов», то есть низших духов, с которыми контактируют гипнотизеры, дает советы матерям, как именно магнетизировать детей, и т.д.
Долгорукий тесно дружил на почве общего увлечения магнетизмом с известным Иваном Шервудом, тем самым, который получил за свой донос на декабристов прибавку к фамилии «Верный». Князь яростно хлопотал за него, когда Шервуд оказался Шлиссельбурге за долги: того, кто «способствовал в избавлении Руси от сетей злоумышленников, того нам, верноподданным, грех оставить», — писал он в прошениях. Сам же Шервуд-Верный, авантюрист, провокатор и доносчик, писал из заключения сестре: «Не теряй из виду только... животного магнетизма, и тогда все будет хорошо. Он не только на честность имеет благотворное влияние, но и целые царства предохраняет от несчастий…»
Наследство Месмера
Как это ни смешно, магнетические методы лечения активно практикуются и сейчас. Причем точно также современный магнетизм делится на два направления — научный и мистический. О «заряжавших» воду экстрасенсах лихих 90-х помнят все: лечение «заряженной» водой происходит от самого Месмера, и методы погружения пациентов в гипнотический транс ничуть не поменялись. Слово «магнетизм» используют многочисленные авторы тренингов по НЛП, целительницы, снимающие венцы безбрачия, последователи Блавацкой и Рерихов. Однако и научное направление месмеризма продолжает развиваться.
Памятник МесмеруВ современной РФ вполне официально используются методы магнитной терапии, и традиция эта идет еще от СССР. По назначению врачей, с использованием специального оборудования, с теоретическими обоснованиями — но это то самое парацельсово лечение магнитами, которое практиковал в молодости Месмер. Магнитотерапия часто назначается при каких-либо проблемах с костями или суставами, считается, что она обладает противоотечным и тонизирующим эффектом. Существуют как большие стационарные аппараты для терапии магнитным полем, так и маленькие, которые можно просто купить в аптеке.
Есть страны, в которых такие методы не используются и официально признаны шарлатанством. Всемирная организация здравоохранения аккуратно соблюдает нейтралитет по этому вопросу, не утверждая ни однозначной пользы, ни однозначного вреда от использования этих методов. В этом тоже ничего не изменилось. Еще про Александра I рассказывали следующий анекдот: он всерьез собирался запретить магнетизм, но спросил Милорадовича, что тот об этом думает. Милорадович ответил, что никакой пользы в магнетизме не видит, но и о вреде не слыхал, и тогда Александр I официально разрешил занятия магнетизмом: даже если пользы и никакой, но больные хоть какое-то утешение получат.
Так что дело Месмера до сих пор живо, а влияние магнитных полей на организм человека так и остается неизученным до конца.