1814–1815

Первое письмо, которое мы получили от вас, мой милый друг Поль, со времени вашего последнего отъезда, датировано 23-м прошлого месяца. Я вам посылаю второе. Я посылаю вам письма через г[осподина]на Калинина (здешнего почт-директора)8 и полагаю, что вам также было бы хорошо адресовать ему ваши письма к нам. Поэтому ниже я сообщаю его адрес.

Я благодарю Бога за то, что вы здоровы, и прошу и впредь того же у Всевышнего, которому я ежедневно поручаю вас в своих молитвах.

В настоящее время у меня нет ни копейки денег, чтобы вам послать, но через неделю, надеюсь, я смогу это сделать. Если тем временем вы найдете, у кого занять 500 р., переведите оплату на мое имя, вы можете это сделать.

Я не смог отыскать крест Леопольда9, но мне обещают один в магазине также через неделю. Все письма, которые вы послали мне для Полозова10 и Чагин(*2)11, я аккуратно доставил.

Ваш товарищ Гурьев12прибыл. Реман13 видел его, но он не собирался пока что нас посетить. Возможно, вы не давали ему письма для нас. //л. 63 об.

Воло ходит время от времени к Гурьевым, но, кажется, он там скучает, так как нужно всегда долго ему напоминать, чтобы он отправился туда. Он молчит везде, кроме как дома, поэтому неудивительно, что он повсюду скучает.

Я постоянно нахожусь в откупы(*3) и, так как дела идут своим обычным чередом, я имею лишь неприятности и огорчения.

%(*4) Вот письмо от Гогеля14, который меня просил поинтересоваться у вас относительно просьбы, сообщенной им вам в своем письме. Постарайтесь, мой милый друг, проконсультироваться относительно этого дела у местных лиц, сведущих в делах аренды15, и устройте для вашего бывшего начальника дело, в котором он так рассчитывает на ваше к нему дружеское расположение.

Маменька напишет вам подробнее, что касается меня, то в этот раз у меня нет времени, так что я заканчиваю письмо, нежно вас обнимая и благословляя от всего сердца.

Я должен был вам послать письмо от вашей маменьки с прошлой почтой, но поскольку я не смог написать вам сам, я держал его всю неделю, и теперь я с трудом нашел минуту написать вам пару слов, мой дорогой Поль. Чем более я доволен вами, чем нежнее я вас люблю, тем более я удручен тем, что не могу до сих пор послать вам денег. Я не в состоянии еще сделать это теперь, но я сделаю все возможное, чтобы найти деньги и выслать их вам как можно скорее. Даст Бог, Императору будет угодно немного привести в порядок мои финансы, иначе я не найду себе места. Но лучше об этом не говорить, чтобы вас не расстраивать. Надеюсь, Господь сжалится над нами!!!

Я рад, что вы развлеклись, и граф Келлер16, которого мы видели у графини Фермор17, сказал Маменьке, что вам нравится в Митаве и, главное, что вы в особенности нравитесь. Что вы посещаете различные дома и в особенности дом Бернера, где есть одна очень милая особа(*2) дочь [этого(*3)] семейства18.

Надеюсь, что мои утомительные дела //л. 65 об. завершатся, так как вот уже несколько дней, как водочные откупа во всей Империи прекращены. Вы помните, что Мин[истр] финансов некогда сказал, что они не составят больше половины прибыли за последние четыре года. Я всегда настаивал на обратном, и в настоящий момент оказалось, что они превышают 60 т[ысяч] руб. прибыли за последние годы. Всякий может ошибиться, но подобная ошибка вряд ли простительна для мин[истра] финансов19.

Крест Леопольда для Петрулина20 и Баденский крест для вас21 еще не готовы. Нам обещают их со следующей почтой. Напишите, есть ли у вас надежда получить прусский орден «За заслуги». Он весьма запаздывает22.

Р.

Вы знаете, мой дорогой Поль, что если я требую чего-то, полагая это справедливым, то я не отступаю, пока не буду убежден, что все мои хлопоты окажутся бесполезны. Следуя этому принципу, я не переставал хлопотать относительно вашего старшинства в чине поручика. Помимо желания обеспечить вам это старшинство, я хотел также, чтобы ходатайство, которое граф, ваш генерал, представил по моей просьбе, не оказалось бы безуспешным, и в конце концов мне удалось добиться этого для вас. Наш Августейший Государь, желая вам [дать(*2)] /…/ и преимущества, [жел?]ает(*3), чтобы ваши товарищи, имеющие такие же права, имели бы также те же преимущества; и я посылаю вам копию приказа E[го] В[еличества] Имп[ератора], доведенного до сведения кн[язя] Горчакова23 с помощью генерал-адъютанта кн[язя] Волконского24, согласно которому Вы, так же как и все, находящиеся в том же представлении, что и вы, получаете старшинство с того же дня, когда вы отличились, взяв Дрезден и Пирну25. Копия была мне отправлена Марченко26 из Вены27, и он мне пишет:

По сему высочайшему повелению не только //л. 67 об. Павел Иванович получает свое старшинство, но и целый корпус графа Витгенштейна Ему тем обязан(*4). Я поздравляю вас от всего сердца и прошу сообщить это вашему Генералу и благодетелю, которого я благодарю за данную им некогда рекомендацию(*5) и что я надеюсь, что он не раскается, выполнив мою просьбу для вашего блага. Возблагодарим Всевышнего и нашего превосходного Государя. Обнимаю вас от всего сердца.

В эти дни я имел еще одно удовольствие, — ваш брат Борис получил чин коллежского асессора28, и приказ уже официально заверен в Сенате, но я не тороплюсь сообщить об этом Борису, поскольку день его рождения будет в следующую субботу, и я хочу сообщить это ему в день его праздника.

Могу вас уверить, что если бы со мной произошло нечто подобное, я не имел бы такой большой радости, как та, которую мне доставили оба ваших повышения. //л. 68 Вот в таких случаях я вижу, как же нежно я вас люблю, мои дорогие дети. Господь да благословит вас всех и сделает вас такими же довольными и счастливыми, как мне бы хотелось, и так, как я прошу Его об этом всякий день.

Ваше последнее письмо, доставленное нам г[осподи]ном Паттоном29 датировано 1-м сего месяца. Я был не вполне здоров, и таким образом не видел подателя вашего письма, но он был принят вашей матерью.

Я очень рад, что вы заняты делами службы, мой дорогой Поль, но признаюсь, что предпочел бы, чтобы у вас были другие обязанности, чем по интендантству, так как эта работа весьма сомнительная и требует постоянного надзора.

Маменька пишет вам в своем письме о Воло достаточно подробно, так что мне нечего прибавить. Я обхожусь с ним по-своему, не особенно мягко, признаюсь, но, к несчастью, опыт показывает, что это производит лучшее действие, чем слезы вашей бедной маменьки. Маменька совершенно справедливо утверждает, что дорогая Кузина доставляет ей много неприятностей30. Чем она старше, тем более она становится //л. 68 об. легкомысленной, кокетливой, расточительной и т.д. Ее дом для нее более чужд, чем дома всех ее знакомых. Она там ночует. Уже с утра начинаются или визиты или продавщицы модных товаров и т.д. Потом она отправляется в институт, где она делает глупости вместе с м[адмуазе]ль Мейран31 и другими. Потом она разъезжает по городу и по балам. Она постоянно тратит деньги на свои туалеты, и кончит тем, что разорится. Я больше ничего ей не говорю, поскольку это лишь злит ее и не производит никакого положительного действия. Я слишком люблю ее, чтобы не огорчаться этим, и даст Бог, чтобы все бедствия, которые я предвижу, с ней не произошли!!! Уже достаточно.

Я уже несколько дней страдаю от болей в почках, которые происходят от геморроя. Слава Богу, наши откупа завершены, как и мои ежедневные заседания в Сенате, которые продолжались по 4 или 5 часов каждый день. Эта работа завершилась так удачно, как я и не предполагал. Но, осмелюсь сказать со всей откровенностью, мне в этом принадлежит самая большая заслуга. Да сделает Господь так, чтобы Имп[ератор] узнал об этом во всех подробностях. //л. 69 Я представил об этом свой доклад, но так как не подобает говорить о себе самом и поскольку никто другой не выскажется в мою пользу, более чем возможно, что моя скромная заслуга останется неизвестной. — Что делать! — Я выполнил свой долг, и моя чистая совесть будет моим вознаграждением, и Господу известны мои старания на благо моего дорого Отечества и моего Августейшего Государя. Меня зовут, и я должен закончить письмо. Прощайте, мой дорогой Поль, обнимаю вас от всего сердца и так же благословляю.

Р.S. Я весьма удручен, что обстоятельства способствовали холодному отношению к вам со стороны графини32. Я предпочел бы, чтобы она была также благосклонна к вам, как и ее супруг. Говорят, что вы приедете сюда вместе с Графом в следующем месяце. Да будет это угодно Богу! — Прощайте.

Я очень беспокоюсь за вас, мой дорогой Поль, поскольку с 1-го числа сего месяца я не получил ни одного вашего письма и никакого даже известия. Я уже навел справки, и выяснилось, что ваш товарищ Новосильцев33 писал 14-го ноября. Хотя он ничего не сообщает о вас, я, тем не менее, не могу не предположить, что вы больны, зная, с какой точностью вы нам о себе сообщаете. Я молю Бога, чтобы мои тревоги не подтвердились, но я не буду совершенно спокоен, пока не получу от вас письма. Ваша мать очень тревожится, она не пишет вам сегодня, поскольку она поехала к Александру в Царское Село34, и она даже не знает, что я вам пишу. Я не хотел пропустить эту почту, не отправив вам два креста, которые вы желали иметь — Баденский для вас и Лепольда для г[осподи]на Петрулина — в конце концов мне их доставили сегодня утром, и я тороплюсь вам их отправить. Они стоят по 100 р. каждый, и они сами по себе хороши, и в то же время хорошей работы. //л. 70 об.

Я чувствительно огорчен, мой дорогой Поль, что я все еще не послал вам денег, но я надеюсь, что вам удалось занять 500 руб., адресовав оплату на мое имя, как я вам уже давно рекомендовал. Первые же деньги, которыми я смогу располагать, я пошлю вам. Честью клянусь, во всем доме у меня есть в настоящий момент лишь 75 руб., которых едва хватает, чтобы не умереть с голоду.

С начала зимы в городе каждый день устраиваются балы, а иногда даже два или три в один день. Воло — один из завсегдатаев здешних балов, его везде приглашают, но так как не подобает приглашать его одного, забыв о его брате, Борис тоже присутствует на всех балах и находит способ там наилучшим образом развлекаться. Я весьма доволен ролью, которую они играют в обществе, ведя себя как хорошо воспитанные молодые люди. //л. 71 Недавно они были на балу у Молчанов35(*2), где был высший свет. Катерина Дмитриевна столько разъезжала по балам, что сильно страдает от боли в горле, но, несмотря на это, она выезжает каждый день. Она просила мне передать вам уверения в своих дружеских чувствах, так как она заезжала ко мне и знает, что я вам пишу.

Ваши братья нежно вас обнимают, а Софи говорит: Скажите Полю, что я его очень, очень люблю.(*3) Есть надежда, что вы приедете сюда в следующем месяце вместе с вашим начальником. Да будет угодно Богу, чтобы так случилось. Мне не терпится вас видеть и вас обнять. В ожидании я совершаю это мысленно, благословляя вас от всего сердца.

Я пользуюсь отъездом шурина вашего генерала, чтобы писать вам, мой дорогой Поль, и чтобы послать вам в то же время лепту вдовицы, которая составляет тысячу рублей ассигнациями, которые я прилагаю сюда(*2), желая, чтобы эта сумма могла бы удовлетворить в какой-то мере ваши потребности. Доставщик этого письма (полковник Снарский, родной брат графини Витгенштейн)36 уверяет меня, что он возвратится сюда через две или три недели самое позднее, и что он привезет вас сюда с собой. Так как это становится весьма легковыполнимым по причине вашего намерения, о котором вы сообщаете мне в вашем письме, приехать самому, я заранее радуюсь, что вновь увижу вас и обниму. Я откладываю таким образом все, что я имею вам сообщить, тем более, что мои дела никоим образом не позволяют мне написать вам сегодня подробно. Г[осподин]н Снарский, кажется, мне доверяет, — я говорил с ним с той откровенностью, которую всякий человек чести обязан иметь во всех своих поступках. Я обходился с ним как с шурином вашего начальника, который вас любит и подтверждает это самым недвусмысленным образом. Я сообщу вам подробности о деле Снарского в устной форме37. //л. 72 об.

По всей видимости Гурьев-отец полагает, что он не нуждается более в графе Витг[енштейне], имея намерение поместить своего сына либо как адъютанта подле Имп[ерато]ра, либо в штат Графа Барклая де Толли38 и посему он уже не так склонен, как ранее, дать место Снарскому, которое он ему обещал. Возможно, предположение, что я замещу Гурьева, заставило его обратиться ко мне, но он глубоко ошибается, так как лишь против своей воли соглашусь я принять это место, и я могу надеяться, что мне даже не придется сопротивляться, так как никто и не подумает обязать меня это сделать39.

Я посылаю вам, мой дорогой Поль, Le Prikas(*3), данный 30-ого октября(*4) на ваше повышение в чине. — Приказ Имп[ерато]ра (копию которого я вам послал) на старшинство в этом чине был за это время заверен, и кн[язь] Горчаков уже отправил копию этого приказа в инспекторской департамент(*5), чтобы быть отправленным в Полк, но Полк //л. 73 будет тем не менее в затруднительном положении, не зная, с какого месяца и с какого числа считать, посему было бы необходимо, чтобы граф Витгенштейн сообщил князю Горчакову, с которого месяца и с какого числа именно нужно считать ваше старшинство, так как если будут считать с последнего числа, указанного в le Prikas, а именно сражения при Борне40 которое имело место 29 сентября, вы будете 14-ым поручиком кавалергардского Полка; если же, напротив, будут считать от сражения августа месяца, вы будете 3-м поручиком всего полка. Смотрите сами, как вы можете это устроить, так как для вашей будущности и для вашего дальнейшего повышения это имеет большое значение.

Вы узнаете из маменькиного письма, что она была больна, я не писал вам об этом в своих письмах, чтобы вас не тревожить, теперь же, когда она чувствует себя значительно лучше, мы можем вам об этом рассказать, и я надеюсь, что к вашему приезду она будет совершенно //л. 73 об. здорова. — Прощайте, мой дорогой Поль, прижимаю вас к сердцу и благословляю, поручая вас под защиту Всевышнего.

P.S.(*6) Вот, мой дорогой Поль, письмо для молодого графа Шамборана41 который находится в корпусе графа вашего ген[ерала]. Оно от Тирана42.

Я не мог написать вам, мой дорогой Поль, последний раз, когда маменька вам писала, поскольку у меня не было времени, сегодня то же самое, так как я должен поехать сегодня утром по делам, но одно обстоятельство, которое меня всегда очень интересовало, заставляет меня сообщить вам о нем, хотя бы в спешке, чтобы не пропустить сегодняшней почты. Вот о чем идет речь. Депрерадович43 назначил вам старшинство с 10-го августа; он то же проставил и в приказы (*1) и выдал вам свидетельство. Вчера он сказал мне, что его начальники находят, что ваше старшинство может считаться лишь с даты, когда вы отличились в последний раз, ввиду того, что сказано, что оно присваивается вам за все сражения, даты которых указаны в приказе. Я ответил ему на это, что он не может знать, какова последняя дата, касающаяся вас, поскольку все даты, указанные в Приказе, касаются не только вас одного, но и более 40 других особ в то же время. Он продолжает поддерживать свой собственный// л. 74 об. Приказ (*2), согласно которому он полагает считать ваше старшинство с 10-го августа, и сделан доклад по команде (*3) который будет отправлен госп[одину] гр[афу] Барклаю, чтобы получить решение. Тем не менее он находит, что я прав, что он не может знать, какие даты относятся лично к вам. Поэтому мы условились, что я вам напишу, чтобы вновь попросить помощи у вашего Генерала, который мог бы официально сообщить маршалу гр[афу] Барклаю и Депрерадовичу, каким образом он полагает справедливым считать ваше старшинство. Пошлите при первом же удобном случае документ Барклаю, а тот, что для Депрерадовича — мне. Если ваш Ген[ерал] предполагает некоторое более действенное, благоприятное для вас средство, попытайтесь побудить его это сделать наилучшим образом, каким это возможно сделать. Для вашего ознакомления я вам посылаю копию Приказ (*4) данного по прибытии и подтвержденного Е[го] В[еличеством] Импер[атором] относительно этого факта. Я только что написал об этом также Марченко с теми же подробностями. //л. 75

Я слишком боюсь опоздать к почте, которая уйдет сегодня утром, чтобы мочь написать вам больше.

Маменька вас нежно обнимает и благословляет от всего сердца. Ваши братья и Софи вас обнимают. Мы все здоровы, за исключением Софи, которая, хотя и поправляется, еще сильно кашляет, будучи очень слабенькой и сильно похудев.

Прощайте, мой дорогой Поль, обнимаю вас от всего сердца и так же благословляю.

Р.S. Вот письмо для вас, которое я получил со вчерашней почтой. Я с нетерпением жду известия о вашем прибытии, и я не буду спокоен, пока не узнаю, что вы прибыли на место назначения.

Я спешу, мой дорогой Поль, ответить на ваше письмо от 13-го сего месяца, которое я получил позавчера. Ваши опасения кажутся обоснованными, в настоящий момент по меньшей мере, и я весьма одобряю вашу осторожность — сообщить мне об этом заблаговременно, предупредив меня, что ваша Маменька не должна знать содержание вашего письма. В следующий раз вы хорошо бы сделали, если бы написали еще одно письмо, которое я мог бы показать, чтобы убедить Маменьку в том, что мы имеем от вас известия, так как в настоящий момент она тревожится, полагая, что вы больны. Если вы будете вполне уверены, что будете вынуждены отправиться в путь44, напишите мне сразу же и тем временем займите, так же не откладывая, 2500 р. на вашу экипировку, и я выплачу эту сумму при первом же уведомлении. Здесь невозможно купить для вас лошадей. Они слишком дороги, и к тому же, невозможно найти таких, какие вам нужны. Здесь все напоказ, и нет ничего, могущего быть полезным для службы. У меня будут деньги в конце этого месяца, так что располагайте суммой //л. 76 об. от 2000 до 3000 руб., я выплачу их в срок. Я купил для вас un Дрошки (*1), за который я заплатил 800 руб,. Я хотел его(*2) вам отправить, но я не стал этого делать до тех пор, пока вы не сообщите мне, должен ли я его отправить, так как он будет вам совершенно бесполезен, если вы отправитесь в поход45. Известие о бегстве презренного Бонапарта заставляет полагать, что вы могли бы вполне находиться в походе, но это вскорости решится, и я надеюсь, что Провидению будет угодно положить конец существованию этого гнусного узурпатора. Как бы то ни было (как я уже сказал выше) займите у ваших друзей из Митавы на мой счет и сообщите мне, куда вам выслать деньги, мне было бы удобнее заплатить их здесь, если я могу. Во всяком случае, даже если вы не отправитесь в поход, я вышлю вам к концу этого месяца тысячу руб. как терциал, который я вам обещал. — Le Дрошки(*3) и для //л. 77 праздников ваш мундир. Как только я получу верховых лошадей, которых я ожидаю из Москвы, я отправлю вам одну после того, как ее объездят здесь; а если у вас есть возможность объездить ее у себя, напишите мне; тогда я отправлю ее вам, как только она прибудет. Это остается в силе, даже если вы не отправитесь в поход. Здесь неизвестно ничего положительного, как и нигде. Как только Бонапарта задержат, будет решено, что все будет спокойно, и я на это еще надеюсь, во всяком случае, меры, принятые Венским конгрессом (благодаря нашему августейшему императору) великолепны и дают надежду, что не произойдет ничего серьезного.

Я рад, что вы довольны Графом, вашим начальником, но я признаюсь вам, что я был бы еще более доволен, если бы вы освободились от провиантской и комиссариатской части, так как напрасно быть честным человеком, никто этому не верит, когда приходится заниматься этими злополучными //л. 77 об. делами, которые основаны на мошенничестве.

Вчера мы праздновали день ее рождения. Ей исполнилось 43 года, этой превосходной женщине во всех возможных отношениях. Кажется, мой милый друг, что вы забыли об этом дне, и это ее удручает, хотя она ничего не говорит. Если вы будете отвечать на это письмо, напишите ей письмо, датированное 13-ым сего месяца, чтобы ее поздравить. Она будет думать, что письмо дошло слишком поздно. Она постоянно страдает от нарыва в ухе. По мере того, как один проходит, появляется другой. Вчера (в ее праздник) ей наложили пластырь.

Сегодня боль была //л. 78 менее сильной, она даже лучше провела ночь. Софи чувствует себя лучше, но она по-прежнему очень слаба и хрупка. Борис и Воло здоровы.

Вот письма и [нрзб](*4), которые Борис вам посылает, также и письмо от Чагина (*5).

Прощайте, мой дорогой Поль — я вас нежно обнимаю и также люблю. По поводу вашего старшинства мне нечего сказать, если вы сами находите, что оно не имеет большого значения для вас. По моему мнению я нахожу, что нужно трудиться в настоящее время, ибо будущее нам неизвестно, простым смертным. И существует большая разница, быть 5-ым или 11-ым(*6) поручиком в Полку. С моей стороны я сделал для вашего блага все, что было в моей власти, и я умываю руки. Этот последний раздел моего письма является ответом на ваше письмо от 6-го сего месяца.

Прощайте, мой милый друг. Господь вас направит, и да пребудет он всегда в вашем сердце.

После вашего письма, мой дорогой Поль, от 19-го прошлого месяца я не получил никаких известий о вас. Я вам признаюсь, что это доставило мне беспокойство. Все успехи адского исчадия Бонапарта должны быть вам известны, может быть, вы знаете об этом даже больше, чем мы. Так как все новости, которые известны здесь, мы узнаем из газет. Судя по всему, война необходима, тогда ваш Ген[ерал] и вы будете воевать без сомнения тоже. Наша семья уже более ста лет предана своему Отечеству (России); нужно служить ему с ревностью. Вы уже дали недвусмысленные доказательства вашей(*1), и я уверен, что вы дадите тому новые доказательства, как только вам представится возможность. Мне остается лишь поручить вас защите Всевышнего и рекомендовать вам опереться в ваших необходимых расходах на все мои силы. Я начинаю с того, что посылаю вам первые же деньги, которыми я могу располагать — то есть тысячу рублей, которую я вам здесь посылаю(*2) платежным поручением от Ралля46 Клейну47 которое я здесь прилагаю (*3). Если вы смогли //л. 79 об. раздобыть деньги тем временем, то я ожидаю вашего ассигнования, чтобы его оплатить. Через две недели я смогу вам послать еще две тысячи рублей. Укажите мне, как их вам доставить. Больше всего меня бы устроило, если бы я мог оплатить их здесь. Не могли бы вы взять их у Клейна, чтобы я выплатил их здесь банкиру б[арону] Раллю. Ради Бога, чаще давайте нам знать о себе, о том, что происходит у вас и [куда](*4) вы должны отправиться вместе с вашим Генералом. Никто ничего здесь не знает, даже военный Мин[истр]. Говорят, что ваш Ген[ерал] будет командовать тем временем арьергардом, и что у него есть уже приказ к выступлению, но все это слухи, которых здесь столько, что нельзя более ничему верить, так как это болтовня несусветная. Умные молчат, а болтуны и зеваки пустословят. Кн[язь] Долгорукий48 должен быть уже у вас. Он уехал, //л. 80 не сказав мне ни слова. Я охотно написал бы с ним, но он даже и не подумал меня об этом уведомить. Это никоим образом неподобающе с его стороны.

Я вам посылаю также, мой дорогой Поль, ваш зеленый мундир49, за который я заплатил, дав 150 р., которые попросил у меня Борис, и он сам забрал мундир и упаковал его у портного, так что я его даже не видел. Надеюсь, что вы будет им довольны.

Ваша мать напишет вам сама, она чувствует себя лучше, но основная ее болезнь (ревматизмы) остается по-прежнему и влечет за собой ужасное расстройство нервов, — вместе с чувствительностью, которое оно производит, вы можете легко составить себе понятие о действиях, которые нынешние обстоятельства и страх, что вы будете воевать, так же, как и Воло, производят на ее здоровье, и без того уже сильно расшатанное.

Софи тоже хрупка и часто болеет, как это было и при вас. Она делается все более милой и //л. 80 об. интересной. Я же влачу мое обычное существование. Измученный и оскорбляемый, как и прежде, я снял дачу для Маменьки в Царском Селе. Судите же, она стоила мне 1500 руб.50, и она настолько мала, что едва можно будет разместить прислугу. Что касается меня, я остаюсь в городе и буду лишь время от времени навещать Маменьку. Моя служба не позволяет мне покинуть город.

Прощайте, мой дорогой Поль. Прижимаю вас к сердцу и благословляю от всей души.

Р. S. Я не стал покупать вам un Дрошки(*5). Он стоит 800 руб. и возможно, что вы не сможете даже пользоваться им этим летом. Я запечатывал письмо, когда мне принесли почту: ваше письмо от 28-го прошлого месяца. — Так как мне нужно было ехать на ужин к кн[язю] Салтыкову51, я просил Маменьку на него ответить и Воло — написать вам относительно вашего старшинства. – Вот два их письма и еще одно от Бориса. – Прощайте.

Я только что (в полдень) получил ваше письмо от 29-го прошлого месяца. Я тороплюсь отправить вам сразу же еще одну тысячу рублей в надежде, что их еще согласятся принять на почте. 3-го сего месяца я уже посылал вам тысячу рублей, которые, как я надеюсь, придут к вам вовремя. — Как только вы приедете в Вильну52, дайте мне знать об этом, и я вышлю вам еще, если я смогу изыскать средство получить деньги. [У меня нет(*1)]необходимости напоминать вам об экономии, вы сами знаете, в какой я нужде.

Я видел вчера Графа Аракчеева, которому я рассказал, как вы сожалеете, что не находитесь там, где сражаются за Отечество, он сказал то же, что и я, что нужно служить там, куда привела нас судьба, и подчиняться воле Провидения. Можно быть полезным везде.

Постарайтесь получить у Графа документ, подобный тому, какой он послал Депрерадовичу для кн[язя] Горчакова. Он назначит вам старшинство //л. 81 об. такое, какое Граф ему укажет. Если он соизволит это сделать, то это дело закончится в вашу пользу, и поверьте мне, что это очень важно для вас. Пришлите мне этот документ, и я сам передам его кн[язю] Горчакову. Я спешу отправить мое письмо на почту и передаю перо Маменьке, которая хочет добавить пару слов.

Прощайте, мой милый друг, я вас благословляю и обнимаю от всего сердца.

/Е.И./

Я чувствую себя лучше, несмотря на то, что мне еще абсолютно необходимы //л. 82 Бог знает сколько пластырей, мазей, масел, Полосканий(*2) (для ушей) и т. д.… потому что эта несчастная летучая подагра53 причиняет мне то здесь, то там подагрические отложения солей, которые нужно растворять и т.д. Но, в конце концов, улучшение позволяет надеяться на хорошее, и я довольна. Я охотно отдала бы то немногое здоровье или радости, что мне остаются, чтобы присоединить к вашим. Это все, что я могу сказать вам теперь, потому что нужно поторопиться с отправкой письма. Прощайте же, мое дорогое дитя, я вновь поручаю вас Божественному Провидению и благословляю вас, прижимая к своему сердцу.

Ваши братья, Софи, Като, дяди, друг Реман, Случевский54 передают вам тысячу приветов, также как и множество ваших знакомых. Эрнестина55 просит уверить вас, что она всегда испытывала к вам и сохраняет более чем когда-либо самую нежную привязанность и уважение. Прощайте____ прощайте____

//л. 82 об. /И.Б./

Последнее письмо, которое мы получили от вас, мой дорогой Поль, датировано 21-м прошлого месяца из Вильны. Я очень доволен, мой милый друг, что вы получили в срок 2 т[ысячи] руб., которые я вам послал. В течение этого месяца я вам пошлю еще тысячу рублей, как я вам обещал. Дороговизна у вас ужасна; я не понимаю беззаботности Графа по отношению к своему окружению. Я говорил (разумеется, не называя имен) с Гр[афом] Аракчеевым относительно прогонов, которых вам не платят, когда вы следуете за графом, он считает, что вы имеете все права их требовать всякий раз, когда вы путешествуете по делам службы, а не по своим собственным. Вот его собственные слова:

Когда Адютанты в армии противу неприятеля, тогда выдаются им рационы, и тогда они прогон не получают, но внутри Государства не получая рационов должно им по чинам //л. 83 об. выдавать и прогоны, когда они с генералами ли своими ездят или от него посылаются по делам службы. (*1)

По всей видимости почти невозможно, чтобы вы могли долго оставаться в Вильне. Корпус в 150 т[ысяч] человек слишком значителен, чтобы могла не возникнуть в нем необходимость в такой важный момент как настоящий; впрочем, нам здесь ничего об этом не известно, поскольку мы не имеем других новостей, кроме тех, что мы читаем в газетах.

Я не пишу вам ничего ни о Маменьке, ни об остальном, так как Маменька намеревается писать вам сама. Я скажу вам только, что у меня было некоторое время назад горе, которое пронзило мне сердце – которое причинил мне Борис. Он связался с несколькими игроками и за один вечер он проиграл тысячу Рублей в азартную игру. Я наказал его более благородно, чем он того заслуживает, и деньги заплачены, но, так как я дал себе честное слово //л. 84 никогда не платить подобных долгов моих детей, я вычту тысячу руб[лей] из его жалования, чтобы доказать, что имея такие расстроенные финансы(*2) я не прощу ему эти деньги — не для собственной выгоды; я предназначаю эту тысячу руб[лей] по мере того, как они будут вычитаться из его жалования, раненым инвалидам, и деньги будут регулярно посылаться в вашу армию. Вам известен мой образ мыслей, мой милый друг, так же, как и моя чувствительность. Судите же, какое впечатление произвела на меня эта злополучная история. Я уверен, что она стоила мне нескольких лет жизни. Всевышний, мой единственная опора во всех случаях, укрепил меня, и я молю Его с усердием о милости, чтобы никогда подобное горе не нарушало более покой моей души. Это тем более непростительно со стороны Бориса, что всякий день регулярно ваша мать и я наставляли его, чтобы предупредить, что его великая страсть к игре заставит его //л. 84 об. делать глупости. Утром того же дня, когда он проиграл эту сумму, мы говорили с ним, и он уверял, что никогда в жизни не играл и не будет играть в азартные игры. Я не хочу ни огорчать вас, ни возобновлять себе самому огорчения, которые я так живо вновь почувствовал, сообщая вам подробности этой гадкой истории, а то вы увидите вашего брата в самом недостойном свете, и я в отчаянии, видя, что мое мнение о Борисе (которое всегда было не особенно благоприятным) слишком оправдывается всякий раз, когда я хочу подвергнуть его испытанию, чтобы убедиться в противном. Воло тоже доставляет мне много горя, но в другом роде. Это существо самое никчемное, какое только может быть, как и для службы, так и для всего остального. Дитя, как будто ему не более 15 лет — при этом непомерное самолюбие. Праздный всю свою жизнь и думающий лишь о нарядах и о фатовстве. Я вас уверяю, что у меня часто кружится голова, когда я думаю о будущем. //л. 85

Воло нужен суровый начальник, который научил бы его служить и приучил бы его к субординации. Депрерадович знает службу, но он портит Воло и занимается лишь игрой56. Воло служил бы с усердием, видя своего генерала на коне во время учений, которых так много бывает летом.

Простите, мой милый друг, за все эти подробности. Они могут лишь огорчить вас. Но я изливаю вам мое сердце как моему сыну, которого я люблю и на которого я очень рассчитываю во многих отношениях. В особенности на возмещение тех горестей, которые причиняют мне ваши братья.

Дело о вашем старшинстве еще не закончено. Князь Горчаков дал мне слово, что как только граф Витгенштейн напишет ему то, что он писал Депрерадовичу, он назначит вам старшинство, которое тот ему укажет. Чтобы доставить удобный случай графу, я вам посылаю здесь рапорт для //л. 85 об. графа от Депрерадовича, так же как и копию его содержания. Добейтесь от Графа, чтобы он написал князю Горчакову официально, и пришлите мне эту бумагу, так же и копию для меня, и я устрою все остальное сразу же.

Прощайте, мой дорогой Поль. Я вас нежно обнимаю и благословляю от всей души. Сообщайте нам о себе так часто, как вы сможете. Если у вас не будет времени писать подробно, напишите нам, хотя бы как вы себя чувствуете.

Я пользуюсь любезностью подателя этого письма (Полозова), чтобы послать вам, мой дорогой Поль, небольшую коробку Чая, и я вам пошлю другую такую же с братом г[осподи]на Новосильцева (вашего товарища)57 который должен уехать также незамедлительно, чтобы прибыть к вашему Графу. Одна из этих коробок предназначается Графу, а другая — вам. Я желаю, чтобы Чай прибыл к вам как Чай, а не как порошок, что обыкновенно случается, когда его посылают с оказией и в особенности летом58.

Я получил ваше письмо от 2-го сего месяца, и я очень рад, что вы чувствуете себя хорошо, и что вы довольны (вообще говоря). Что же касается поляков, то я глубоко убежден в том, что они никогда не полюбят русских. Эта низкая и надменная нация никогда не сможет забыть зло, которая Россия в особенности им причинила, и новое положение их страны никоим образом не уменьшит их враждебности. Дай Бог, чтобы последствия в конце концов не оказались слишком серьезными, и чтобы эта страна, которая является Королевством лишь благодаря нам, не стала бы им //л. 86 об. однажды в самом деле помимо нас. Мы не знаем ничего из того, что происходит в политическом мире, не имея иных известий, кроме тех, что сообщают официальные документы. И лишь таким путем в столице государства стало известно, что наш Император будет польским Королем!!!59

Я писал вам подробно по поводу вашего старшинства в письме от 6-го сего месяца, и я вам также послал Рапорт Депрерадовича относительно этого Гр[афу] Витг[енштейну]. Я предполагаю, что вы все это получите, и я жду с нетерпением бумаги от Графа для кн[язя] Горчакова, чтобы завершить это дело в вашу пользу. Этот последний более всего хотел бы отдать вам должное, но его головы недостаточно, чтобы найти для этого возможность, хотя его доброе сердце действительно к тому склонно. Какой военный Мин[истр]!!!

Я передаю перо Маменьке, которая хочет написать вам пару слов сама. Прощайте, мой милый Друг, благословляю вас от всего сердца.

Л. 87 /Е.И./

Я действительно хочу сказать вам лишь пару слов, мой милый друг, поскольку я до крайности занята моим переездом в Ц[арское] С[ело], и у меня есть время лишь сказать вам, что я вас обнимаю и благословляю всем сердцем. Тысяча пожеланий от ваших братьев, от милого ангелочка Софи, от Като, от Леонтьева, от Ремана, от Альберта, который вновь помещен подле ген[ерал]-губ[убернатора] Сибири60. Прощайте, дорогой друг, Господь да благословит вас и сохранит.

Я чувствую себя значительно лучше, но мои подагрические боли мучают меня немного в правой половине головы.

/И.Б./

P.S. Боясь злоупотребить любезностью г[осподи]на Полозова, я не решился вручить ему обе коробки Чая для вас. Но Катерина Дмитриевна взялась уговорить его взять еще и другую коробку, таким образом вы получите от него две коробки; и меня это более устраивает, чем если бы их разделить, тем более, что я не уверен, что Новосильцев захотел бы их взять.

Уже в течение двух дней мое письмо, здесь прилагаемое, запечатано для вас, мой дорогой Поль, и так как Полозов еще за ним не пришел, я могу добавить еще несколько строк, чтобы сказать вам, что Чагин-старший61 заходил ко мне вчера утром, чтобы попросить меня заплатить ему то, что вы ему должны, говоря, что это составляет 600 руб. ассигнациями и 50 червонцев. Я сказал ему, что я вам напишу об этом, поскольку он мне сказал, что не имеет никакого документа, чтобы мне предъявить от вас на эту сумму. Поторопитесь же, мой милый друг, дать мне как можно скорее уведомление, что я должен сделать. Я обещал вам посылать каждую треть (т.е. каждые четыре месяца) тысячу рублей. Если нужно будет платить Чагину, я буду вынужден платить ему из этих денег, так как после того как, я послал вам 2000 р., у меня не остается ничего, а мне нужны еще деньги на случай, если Воло отправится в поход со своим генералом⁶², который ожидает во всякое мгновение приказа, полагают, что гвардейцы отправятся по меньшей мере в Варшаву, что в особенности желательно Великому Князю Константину63.

Прощайте, я вас обнимаю от всего сердца.

Только что, мой дорогой Поль, я получил ваше письмо из Вильны от 15-го сего месяца, и я спешу ответить на него сразу же, адресуя письмо, как вы мне указали, в Митаву, я просил Почт-директора доставить его вам в срок, поручая его почтмейстеру этого города.

Я не могу сказать вам ничего определенного о назначении корпуса, который находится под командованием Графа, вашего начальника. Военный министр сам этого не знает, но предполагают, что вас вскорости отправят, чтобы присоединиться к армии, которая предназначена для военных действий64. Если я что-либо узнаю, я не замедлю вам сообщить, но здесь все узнают лишь задним числом.

Ваше назначение в Белосток заставляет меня предположить, что вас назначают, возможно, в Молдавию, но говорят, что турецкая граница будет охраняться армией гр[афа] Беннигсена, но это все слухи, на которые нельзя положиться65. Вся гвардия получила приказ выступать, и Воло отправится вместе со своим Полком 30-го сего месяца. Они отправятся прямо в Вильну, и говорят, что они будут находиться под командованием Великого Князя Константина. //л. 89 об.

К 1-му следующего месяца больше не останется ни одного гвардейского Полка в этих краях. Я уже израсходовал 2600 руб. на экспедицию Воло, и я не смогу дать ему более чем 500 руб. наличными.

Что касается коляски, то я вам ее дал, мой дорогой Поль, и вы можете распоряжаться ею, как вам будет угодно. Маменька охотно согласилась обойтись без нее. Вы имеете достаточно подтверждений тому, что никакие лишения для нее ничего не значат, если это нужно ее детям, которых она любит, более чем когда-либо еще мать любила своих детей.

Вы хорошо бы сделали, если бы не удалялись ни на минуту от Графа. Даже если он был бы способен не забыть отсутствующего, всегда лучше неотлучно находиться при своем начальнике, каков бы он ни был. Я приобрел une бричка(*1) для Воло, которая сделана в Польше, где производят наилучшие66. Я заплатил за нее 350 руб, и она превосходна в своем роде. //л. 90 Я обещал вам тысячу руб. в июне месяце, и я не послал их вам лишь потому, что должен платить Чагину, если вы этого хотите, но так как вы нуждаетесь в деньгах более, чем он, я решил послать вам эти деньги, которые я прилагаю здесь(*2), и если Чагин потребует оплаты, я скажу, что ожидаю вашего ответа, но если вы даже решите, чтобы я ему заплатил, я не смогу сделать этого раньше сентября, и опять из тысячи руб., которую я хотел бы вам тогда послать. Я даю вам мое честное слово, что я не могу поступить иначе, так как отъезд Воло меня совершенно разоряет.

Я не пишу вам ничего о том, что происходит в нашей семье. Маменька напишет вам об этом, когда спешка, в которой мы пишем, ей это позволит. Я передаю ей перо и заканчиваю письмо, обнимая вас от всего сердца и так же благословляя. — Прощайте, мой милый друг.

Р.S. Я передал ваши письма для кн[язя] Долгорукова и Владимира Чагина в срок.

//Л. 91

Вы уехали из Петербурга в Митаву 18 февр[аля] 1815, я вам писал

1. В Митаву от 24 февр[аля]

2. ------//--------27 ------

3. ------//--------20 марта

4 -------//--------3 апреля, послан переводной вексель на 1000 руб.

5. ------//--------7 ----//----ассигнациями 1000 руб.

6. в Вильну — 6 мая — письма

1. Для вас от Случевского.

2. Петрулину от Альбрехта67.

7. в Вильну — 13 — с Полозовым, уехавшим 18-го мая, послано две коробки Чая и один рапорт Депрерадовича для гр[афа] Витгенштейна на предмет вашего старшинства.

Этот список вам подтвердит, мой дорогой Поль, что я вам писал два раза в Вильну и 5 раз в Митаву. Сообщите мне, все ли письма до вас дошли. Постарайтесь прежде всего узнать, куда Полозов передал наши письма и две коробки Чая, если он не застал вас в Вильне, как я предполагаю. Он уехал вместе с младшим братом Новосильцева, который должен отправиться к своему брату.

Я посылаю вам это письмо, мой дорогой Поль, с кн[язем] Долгоруким, который мне сказал, что он уедет завтра. Попрощавшись с вами, мой милый друг, когда вы покинули меня, чтобы отправиться туда, куда вас призвал долг службы68, я отправился в мою спальню, я упал на колени и я вновь препоручил вас Всевышнему, который так хорошо направлял вас среди всех опасностей, которым вы подвергались в течение последней войны. То же самое я сделал 24-го сего месяца, в день вашего рождения, и еще сегодня утром, в день ваших именин. Я поздравляю вас и радуюсь также и сам, благодаря Провидение за то, что Оно даровало мне такого сына, как вы, и моля Его хранить вас, чтобы вы могли стать в будущем опорой моей старости и поддержкой вашим братьям и сестре.

Маменька сообщит вам все подробности, которые могут вас интересовать, к ним мне остается только добавить, что гр[аф] Разумовский69 очень любезно дал разрешение, чтобы Александр оставался с Маменькой до своего полного выздоровления. Я думаю, что болезнь произошла не от чего иного, как от того, что он выпил холодного, будучи разгоряченным. Реман надеется его вылечить, в особенности поскольку можно будет ухаживать за ним надлежащим образом. Несмотря на это, у бедной Маменьки появилась новая тревога, вызванная //л. 92 об. разлукой с вами и с Воло, который уезжает сегодня и который придет с нами попрощаться вместе со своим генералом в Царское Село, через которое они будут проезжать, но вместо того, чтобы прийти на ужин, как Депрерадович мне обещал, он придет лишь после ужина, или может быть даже поздно вечером, так как, насколько я вижу, этот человек не имеет никакого порядка, ни в голове, ни в своих делах. Ему никогда не удается сделать то, что он хочет, и во всякий момент обстоятельства заставляют его менять свои намерения. Таким не может быть ни государственный деятель, ни великий полководец.

Я вам не пишу ничего о военных делах, так как об этом в настоящий момент известно больше у вас, чем у нас здесь. Если все, что рассказывают у нас о деле Веллингтона70 и Блюхера71, действительно верно, возможно, что война может быть закончена одним этим сражением72, но я очень сомневаюсь. Даст Бог, я ошибаюсь. Блюхер, может быть, великий военачальник, но он не перестает быть тем не менее великим фанфароном.

Я познакомлюсь с адъютантом Вел[икого] Князя Лагодой73 и через него я буду посылать вам деньги, которые я вам обещал, очень аккуратно. //л. 93

Вот, мой милый друг, все, о чем я имел время вам написать в этот раз. Сообщайте нам о себе так часто, как это будет возможно. Вам нет необходимости писать нам длинные письма, лишь бы мы знали, где вы находитесь и как вы себя чувствуете. Нам необходимо знать это для нашего спокойствия и нашего счастья. Нежно прижимаю вас к сердцу и благословляю от всей души.

Князь Долгорукий, которому я послал письмо для вас, мой дорогой Поль, уже позавчера, предполагал, что он должен был уехать вчера, как он намеревался сделать, все еще здесь, и уедет сегодня несомненно, судя по тому, что он говорит. Тем временем пришло вчера вечером ваше письмо из Митавы (без даты), из которого я узнал печальное известие о вашей болезни. Я крайне удручен этим, мой милый друг. Корь — это болезнь сама по себе незначительная, но (если потом не беречься как следует) последствия могут быть неприятными. Воспаление легко перекидывается на глаза и на грудь74. Я тем более этого боюсь, что вы вынуждены поторопиться с отъездом, и путешествие на перекладных(*1)75 после кори может быть очень неприятным. Так что я очень прошу вас, мой милый друг, остаться в Митаве до вашего полного выздоровления. Я посылаю Бориса с этим письмом к кн[язю] Долгорукому, чтобы сообщить ему о вашей болезни и просить его проехать через Митаву, чтобы вас там застать. Может быть, вы смогли бы тогда поехать с ним в его коляске. Это меня весьма бы успокоило. //л. 94 об. Я провел вчерашний и позавчерашний день (29-го и 30-го июня) у Маменьки в Царском Селе. Мы там выпили за ваше здоровье 29-го, в день ваших именин. В этот же день Депрерадович ужинал у нас со всей своей семьей: жена, дети76 и т.д. и т.д. Они покинули нас в 9 ч[асов] вечера, чтобы отправиться в путь. Воло и другой адъютант Депрерадовича Львов77 остались у нас до 10 1/2 и покинули нас, чтобы присоединиться к своему генералу.

Я не покажу вашего письма вашей матери, пока не узнаю, что вы совершенно поправились, чтобы избавить ее от беспокойства, которое это могло бы вызвать.

Все наши здоровы. Софи совершенно выздоровела от ячменя, который был у нее на глазу.

Александр чувствует себя намного лучше, и его болезнь пройдет без всяких последствий. Я тороплюсь закончить письмо, чтобы послать Бориса к Долгорукому, боюсь, что он его не успеет застать. Прощайте, мой дорогой Поль. Я вас благословляю и прошу Всевышнего //л. 95 даровать вам Свое Святое благословение. Прощайте, дорогой Поль, нежно прижимаю вас к своему сердцу.

Р. S. Вам тем более не нужно торопиться с отъездом, что, судя по последним известиям, арест Бонапарта достоверен, и ключи от Парижа вручены Блюхеру78 который послал их королю Пруссии, и вполне возможно, что война закончена, во всяком случае для Русской армии.

Я только что получил ваше письмо, мой дорогой Поль, от 4-го сего месяца из Митавы и тороплюсь на него ответить первой же почтой, так как я боюсь, что два письма, которые мы с Маменькой вам написали, не дойдут до вас достаточно быстро. Они были отправлены с Кн[язем] Долгоруким, вашим товарищем, который писал своей жене от 4-го июля и который сообщает в своем письме, что он уже не застал вас в Митаве, что кажется мне весьма удивительным, поскольку вы нам писали от 4-го числа, сообщая, что ваш отъезд назначен на следующий день. Я пишу вам это письмо, адресуя его почтмейстеру Митавы, как вы мне указывали, и буду также делать и впредь, пока не найду более верного и быстрого средства доставлять вам мои письма.

По тому обороту, какой принимают политические дела, почти достоверно, что мы не будем более воевать, и в особенности корпус под командованием вашего генерала не отправится слишком далеко. Да будет это угодно Богу для общего блага и для нашего собственного благополучия, так как //л. 96 об. мы будем тогда иметь надежду вскорости вас увидеть.

Маменька пишет вам в то же время, что и я, и так как она находится в Царском Селе, и я смог доставить ей ваше письмо лишь сегодня, я не смогу доставить вам ее ответ, но я пошлю его вам в субботу (17-го сего месяца). Она чувствует себя лучше с некоторых пор, и она много гуляет, в особенности когда я нахожусь с ней, потому что я заставляю ее ходить как можно больше. Софи совершенно поправилась, также как и Александр. Этот последний находится подле Маменьки на время каникул, которые продолжатся до 8-го августа79. Борис дружески вас обнимает. Он чувствует себя хорошо и много развлекается. Его хотели заставить играть в комедии у Княгини Долгорукой, и мне пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы его отговорить. В этом обществе так сурово судят актеров. Борис, во-первых, никогда не играл в комедии, и затем у него деревянная нога. Никогда еще не было видано в театре и //л. 97 тем более в обществе, чтобы на сцене появился актер без ноги.

Я очень огорчен, мой милый друг, что ваша болезнь заставила вас так потратиться. Я посоветуюсь с Лагодой, адъютантом Вел[икого] Князя, каким образом вам доставить в сентябре тысячу рублей, которую я вам предназначил. Если вы тем временем найдете средство, как вам их доставить, укажите его мне как можно скорее.

Прощайте, мой милый друг, нежно вас обнимаю и благословляю от всей души.

Р. S. Я тороплюсь закончить письмо, так как меня зовут.

В момент отбытия почты, мой милый друг, Кн[ягиня] Долгорукая передает мне послание для своего мужа(*1), прося меня отправить его вам сегодня же, чтобы ее муж наверняка его получил. Она очень удручена тем, что не имеет от него писем уже в течение нескольких почт. Попросите его писать чаще и пришлите мне ответ на это письмо, если вы найдете верное средство мне его доставить.

Мы все чувствуем себя очень хорошо. Маменька напишет вам непременно сама, но она находится на даче, и она даже не знает, что я вам пишу. Сообщайте нам, дорогой Поль, известия о вас. Я признаюсь вам, что я обеспокоен по причине вашего утомительного путешествия в качестве курьера, после болезни, которая нисколько не опасна сама по себе, но последствия которой, если не беречься как следует, могут быть пагубными. Я молю Бога за вас всякий день.

Я тороплюсь закончить письмо, и делаю это, нежно вас обнимая и благословляя от всей души.

После вашего письма от 4-го прошлого месяца, где вы нам сообщаете о своем отъезде из Митавы на следующий день, мы не имеем ни письма от вас, мой дорогой Поль, ни какого-либо известия.

В это время Кн[язь] Долгорукий писал своей жене от 4-го июля из Митавы, что он вас там более не застал. Затем он писал ей из Вильны и я уже не знаю, откуда еще, не говоря ни слова о вас.

Я вам признаюсь, мой милый друг, что это очень меня беспокоит, тем более что я крайне опасаюсь последствий кори, особенно по причине тяжелого путешествия на перекладные(*1), которое вы совершаете. Вам слишком хорошо известна наша нежность к вам, чтобы не знать, что мы должны быть весьма обеспокоены, и, что касается меня, я слишком хорошо отдаю должное вашей аккуратности, с какой вы сообщаете нам известия о себе, чтобы не быть поэтому в еще большем беспокойстве. Дай Бог, чтобы это была всего лишь неаккуратность почты и затруднения получить ваше письмо вовремя.

Мы все чувствуем себя достаточно хорошо. Маменька также чувствует себя много лучше. Несколько дней назад мы были в Гатчине, где она ходила пешком два часа до обеда и один час после обеда, чтобы хорошенько посмотреть все, что там есть интересного80. //л. 99 об. Она написала вам длинное письмо, но забыла мне его отдать, когда я позавчера возвращался в город. Я пошлю его вам непременно со следующей почтой. Я отправляю мои письма на адрес почтмейстера Митавы, как вы мне указали, и буду так поступать, пока вы не укажете мне другой способ. В будущем месяце нужно будет послать вам тысячу рублей, которую я вам предназначил. Укажите мне, каким образом вам их послать. Если я найду тем временем верный способ вам их доставить, я его не упущу.

Здесь ожидают возвращения Е[го] В[еличества] Имп[ерато]ра 30-го сего месяца81. Одни полагают, что он прибудет даже ранее, другие предполагают, что этого не случится ранее конца следующего месяца. Здешние слухи относительно корпуса под командованием вашего генерала различны. Одни говорят, что вы уже получили приказ более не продвигаться, другие уверяют, что вы должны оставаться на неограниченный срок во Франции, и что штаб-квартира //л. 100 Графа будет находиться в Труа82. Я справлялся об этом у Кн[язя] Горчакова, который говорит, что не имеет ни приказа, ни объяснения на этот счет. Я надеюсь, что ваше первое письмо известит нас об этом.

Вот письмо для Кн[язя] Долгорукова от его жены. Она посылает мне их каждую неделю, и я буду очень огорчен, если вы не получите ни моих, ни ее писем. Я пишу вам часто, друг мой.

Я вас обнимаю от всего сердца, я молю Бога за вас всякий день и благословляю от всей души.

Р. S. Два дня назад Борис уехал вместе с Тираном83 в его деревню в 50 в[ерстах] отсюда. Он вернется на этой неделе.

В момент отъезда, чтобы навестить вашу мать в Царском Селе, она прислала мне письмо, здесь прилагаемое, для вас, мой дорогой Поль(*1). Я не хочу его запечатывать, чтобы сказать вам хотя бы пару слов. Я очень обеспокоен, мой милый друг, на ваш счет, и я крайне опасаюсь, чтобы эта злополучная корь не сыграла с вами скверной шутки. Поспешите меня успокоить и сообщите нам, как обстоят дела с вашим пребыванием во Франции. Здесь много об этом говорят. Дай Бог, чтобы это не подтвердилось.

%(*2)

Вот еще одно письмо для кн[язя] Долгорукова от его жены. Напишите мне, мой милый друг, аккуратно ли вы получаете мои письма, и должен ли я по-прежнему //л. 101 об. вам их адресовать для почтмейстера Митавы, как я делаю в настоящее время, или же вы знаете более верный способ.

Прощайте, дорогой друг, я вас нежно обнимаю и благословляю от всей души.

В момент отправления почты Кн[ягиня] Долгорукая послала мне письмо для своего мужа(*1). Я прилагаю его здесь, прося вас доставить его аккуратно. Я по-прежнему, мой дорогой Поль, беспокоюсь на ваш счет. С 4-го прошлого месяца, когда мы получили ваше последнее письмо из Митавы, никаких известий от вас, и мы даже не знаем, где вы находитесь. Ваш товарищ кн[язь] Долгорукий довольно часто пишет своей жене, и никогда ни слова о вас. Ради Бога, мой милый Друг, избавьте нас от этого ужасного беспокойства. Зная вашу аккуратность, я тревожусь еще более. В настоящий момент решено, что ваш корпус, так же, как и Граф, вернутся в Россию, но мне неизвестно, где вы расквартируетесь, и где будет находиться штаб-квартира Графа. Я надеюсь, что как только будет возможно, вы приедете повидать нас сюда. Воло будет здесь, если он не прибудет раньше Полка (как я полагаю), 15-го октября.

Маменька все еще находится в Царском Селе, и она не знает, что я вам пишу. Она чувствует себя довольно хорошо, за исключением беспокойства, //л. 102 об. которое происходит от отсутствия известий от вас. Борис, Александр и Софи чувствуют себя как нельзя лучше. Что касается меня, я езжу каждую пятницу вечером в Царское Село и возвращаюсь в город в воскресенье вечером. Прошла только неделя, как у нас установилась самая прекрасная погода в мире.

Я тороплюсь закончить письмо, чтобы не опоздать к почте. Я посылаю вам мои письма по-прежнему через почтмейстера Митавы.

Прощайте, мой милый друг! Я молю Бога за вас усердно всякий день и благословляю и обнимаю от всего сердца.

Вы нехороший мальчик, мой дорогой Павел! после Вашего отъезда84 я получила уже три письма от Графини85, а от Вас ни одного; приходится мне писать первой, чтобы принудить вас хотя к ответу. — Я сейчас получила сразу в одном конверте три письма от Вашей Мамы, между каждыми месяц промежутка в числах. Это ошибка, что все оказались вместе. — Она мне говорит, что безпокоится за Вас, не имея малейшего известия после Милана(*3). Считая Вас аккуратным ей писать, она боится, не больны ли Вы, если только письма не затерялись. Успокойте ее, мой дорогой Павел. Тяжело не иметь известий о своих детях. — Как Ваше здоровье и Ваше путешествие? Утешились ли вы не ехать в Париж? — Я не знаю будет-ли эту зиму много Французов в Дрездене, но масса Поляков приезжают туда провести холодное время года. Замечательно, что они покидают свое отечество с его теперешним правлением и переселяются в Государство их прежнего Монарха86. — Это размышление заслуживает, чтобы мое письмо было разорвано или сожжено; я Вас об этом прошу. В нем есть мысли, которые не должны быть известны. //л. 1об.

Скажите мне, пожалуйста, была ли довольна Графиня тем, как я исполнила ее поручение; я это страшно желаю. Наши письма аккуратно ли переданы Кн[язем] Долгоруким Маме?(*4) Эта бедная Мама страдает глазами; Александр был болен: его грудь нехороша. У Софьи тоже было что-то вроде кори(*5). Не могу выразить Вам, как я огорчена видеть каждую минуту новое горе, или новое беспокойство, смущающее покой, столь желанный для Вашей Матери. Да подкрепит ее Господь! Напишите ей; это будет утешение, она Вас страшно любит. И я тоже люблю Вас всем сердцем, несмотря на Вашу леность(*6). Благословляю и целую Вас.

Последнее письмо, которое я получил от вас, мой милый друг Поль, датировано 8-м августа ст[арого] стиля из Зогау87. Это — последнее, а первое было от 4-го июля, которое вы нам написали из Митавы накануне вашего отъезда из этого города. Зная, с какой точностью вы сообщаете нам о себе, вашу болезнь в Митаве, не так опасную саму по себе, как своими последствиями, я был весьма обеспокоен, не имея от вас известий и не зная даже, где вы находитесь. Вы упоминаете о письме, написанном из Калиша88. и что вы желаете приехать сюда и целиком переписать то, что вы нам [писали(*1)] в этом письме, и оно вообще до нас не дошло. Постарайтесь, мой милый, друг, узнать в точности, что стало с вашими [письмами(*2)], а также что г[осподи]н Кульвейн89. сделал с моими письмами для вас. Я адресовал их ему согласно вашему собственному указанию. Там были письма от 17-го и от 21-го июля и от 7-го и 18-го августа, в каждом из этих писем было письмо от Княгини Марии Долгорукой для ее [мужа(*3)] и вашего товарища. Я пишу г[осподину]ну Кульвейну, чтобы ему об этом сообщить, доверяя ему это письмо, не имея другого средства доставлять вам мои письма. Я вам //л. 103 об. [говорю(*4)], что эта неаккуратность со стороны г[осподи]на Кульвейна тем более мне неприятна, что княгиня Мария от нее пострадала, не имея возможности дать известия своему мужу, которые она посылала, чтобы они доходили более аккуратно через мое посредство. Я надеюсь, что вы вскорости будете в Митаве, и что вы сможете дать мне сведения об этих беспорядках, и если вы найдете эти письма, поторопитесь, мой милый друг, незамедлительно отправить их мне, чтобы вернуть их кн[ягине] Марии.

Маменька пишет вам в своем письме, здесь прилагаемом, о слухе, который распространился здесь о вас90. Я согласен с ней во всем, что она пишет вам по этому поводу, и я так хорошо умею ценить сыновнюю нежность, дружеские чувства ко мне лично и разум моего дорогого Поля, что я говорю, что этот слух является ложью, рожденной в воображении какого-нибудь шалопая, недоброжелательного и праздношатающегося. Я даже подозреваю Чагина, который продолжает требовать 600 руб. [ассигнациями] и 50 червонцев, говоря, что вы ему их должны, и не будучи способным предъявить какой-либо документ. Должен ли я их ему платить? Скажите мне откровенно.

Так как нет никаких достоверных известий относительно возвращения Е[го] В[еличества] нашего Августейшего Императора, я не могу вычислить момент вашего прибытия сюда; так как вы прибудете лишь вместе с Графом по случаю приезда Е[го] В[еличества] Имп[ерато]ра. Я желаю, чтобы это случилось скорее, как из-за удовольствия вас обнять, так и для того, чтобы вы покинули Митаву. Немецкая пословица гласит: кто подвергает себя опасности, легко гибнет(*5)

Говорят, что ввели новый мундир для всех адъютантов при генералах. Красный воротник с серебряной вышивкой, эполеты и аксельбанты серебряные, и вышивка по карманам, у кавалерии лишь один ряд пуговиц, таким образом ваши мундиры не будут нуждаться во многих переделках. У гвардии вышивка более богатая, чем у армейских полков91. Если я добуду более точные сведения, я сообщу их вам, и я даже пошлю вам воротники и т.д., чтобы у вас как можно скорее был подобный мундир. //л. 104 об.

Меня зовут, и я вынужден закончить и даже запечатать мое письмо, не имея времени его перечитать. Прощайте, дорогой друг, нежно вас обнимаю и также благословляю.

Новый рекрутский набор доставил мне много сверхурочных хлопот по поводу трех сибирских губерний, и еще сегодня курьер, который должен отправить мои приказы, еще не уехал. Вот, мой дражайший друг, причина, по которой я до сих пор не мог вам написать и ответить на два ваших последних письма. Уверяю вас, мой милый друг, что я был весьма чувствительно тронут их содержанием, в особенности тем, что вы пишете по поводу слухов о вашей женитьбе, которые до нас дошли, и которые Маменька вам сообщила со всеми подробностями. Я вам писал тогда, что я им не верю, и я могу вас уверить, что я слишком хорошо умею отдавать должное вашему благородному сердцу, вашему светлому разуму, и в особенности вашей привязанности к вашим родителям, которые вас так нежно любят, чтобы допустить хотя бы на один миг, что вы бы совершили поступок, столь важный в человеческом существовании, не сообщив о нем вашим родителям. Я негодую на тех, кто распустил подобные слухи, поскольку это доказывает их дурные намерения, но в целом я весьма доволен, поскольку это меня еще более //л 105 об. укрепило в том выгодном мнении, которое я имею о вас, и если бы было возможно, то есть если моя нежная привязанность и мое уважение к вашим принципам могли бы возрасти, они возросли бы после двух ваших последних писем. Итак, я вас нежно обнимаю и благословляю от всего сердца, препоручая вас Всевышнему, Который да хранит вас всегда и ведет вас своей милостью, которая одна может даровать нам счастье в этой обители скорби и невзгод и приготовить нас к счастью вечному.

Вы просите, мой дорогой Поль, моего совета, не лучше ли вам отправить ваших лошадей, чтобы продать их здесь. Я думаю, что перевозка может стоить дорого. Гвардейские полки возвратились сюда, и большая часть офицеров, имея большее количество лошадей, чем они нуждаются, будучи в Петерб[урге], их продают таким образом, что лошади всех видов весьма дешевы, и я не смогу поэтому продать ваших лошадей по выгодной цене. Постарайтесь, мой милый друг, избавиться от них на месте, как для того, //л. 107 чтобы не было нужды их кормить, так и для того, чтобы получить деньги, в которых вы, должно быть, сильно нуждаетесь, и которые я, к моему великому и весьма чувствительному огорчению, не могу вам еще послать.

Я буду счастлив видеть вас здесь с вашим генералом, если Имп[ератор] пожелает вернуться. Надеюсь, что Е[го] В [еличество] прибудет сюда неизбежно 15-го будущего месяца. Утверждают даже, что скорее до, чем после 15-го. Тогда мы сможем поговорить о многом, в частности, относительно вашей службы, которая, как мне кажется, не слишком вас удовлетворяет при гр[афе] В[итгенштейне].

Здесь ходили слухи, что г[осподин]н Паулуччи92 просит отпуск для поездки в Италию, и тогда гр[аф] В[итгенштейн] мог бы его заменить. Я полагаю, что это место не по силам Графа. В остальном я смотрю на это как на слух, изобретенный праздными сплетниками, которыми кишит Петерб[ург]. Я надеюсь, что с прибытием Е[го] В[еличества] моя участь будет решена, и если мои желания исполнятся, тогда Маменька совершит поездку на воды в Теплиц вместе с Софи и Александром, а я вернусь на два года //л. 107 об. в Сибирь, так как пребывание в Петербурге слишком тяжело для моих средств93. Да будет угодно Богу, чтобы Е[го] В[еличество] дал мне хоть что-нибудь, чтобы заплатить, будь это хотя бы часть моих долгов!!!

Ваше письмо из Калиша, о котором вы нам пишете в двух ваших последних письмах, до нас вовсе не дошло. Вот большое письмо от почтмейстера Митавы, в котором он доказывает аккуратность, с какой он доставлял вам мои письма. Оно слишком вежливо и срочно, чтобы возможно было на него не ответить, и я сегодня ему написал, благодаря его за все его труды.

Маменька вас нежно обнимает. Благодаря Богу она чувствует себя лучше, но ей еще не позволено выходить. Софи кашляет уже два дня, и ей положили пластырь на всю грудь. Ваши братья здоровы и вас обнимают. Катер[ина] Д [митриевна] передает вам тысячу дружеских приветов. //л. 106 Она тоже постоянно хворает, ее болезнь нисколько не опасна, но Реман не позволяет ей тем не менее выходить. Это женское расстройство, которое требует времени и весьма правильного образа жизни, чтобы вновь стать регулярным94. Бедная Елиз[авета] Карл[овна] Муравьева тяжело больна. Ее врач объявил, что она уже не поправится95. Таким образом она угасает на глазах. Я этим очень удручен, так как эта замечательная женщина, которая так необходима своей дочери96.

Прощайте, мой милый друг. Я вас обнимаю еще миллион раз со всеми нежными чувствами, какие отец способен испытывать к своему сыну. А это многое значит, уверяю вас.

Р. S. Посудите сами, Джексон97 собирается стать вторым гувернером детей герцогини Вюртембергской98 с 3500 руб. жалованья, на всем готовом и числясь в штате(*2)!-!-!

Лишь после того, как я уже отправил на почту мое последнее письмо для вас, мой дорогой Поль, я получил ваше письмо от 15-го сего месяца. Я сразу же отправился к Грибанову (у него есть ваши мерки)99 и заказал ему новый мундир адъютанта для вас, мне только что его принесли, и так как я боюсь опоздать к почте, я тороплюсь закончить мое письмо, чтобы послать его вам вместе с мундиром (который находится в здесь прилагаемом пакете). Я желаю, чтобы он был вам доставлен вовремя и в хорошем состоянии, но в особенности, чтобы он хорошо на вас сидел. Здесь не ожидают Е[го] И[мператорского] В[еличества] ранее, чем к 15-му будущего месяца, таким образом ваш мундир прибудет вам еще вовремя. Я пошлю вам другой воротник к вашему мундиру кавалергарда.

Маменька чувствует себя, благодаря Богу, много лучше, как и Софи. Обе нежно вас обнимают. Малышка часто говорит о вас и очень вас любит. Катер[ина] Д[митриевна] также чувствует себя лучше, хотя и не вполне еще //л. 108 об. поправилась. — Бедная Елиз[авета] Карл[овна] Муравьева, напротив, очень плоха, и без всякой надежды на выздоровление.

Прощайте, мой дорогой Поль, да направит вас Господь и сохранит вас. Я вас обнимаю от всего сердца.

Л. 109

Вчера, мой дорогой Поль, ваше письмо из Митавы от 2-го сего месяца мне было доставлено. Я весьма удручен, мой милый друг, что ваша рана вновь заставляет вас страдать. По вашему прибытию сюда нужно будет устроить серьезную консультацию, чтобы полностью вас вылечить, и использовать средства, которые вам предпишут врачи. Я признаюсь вам, что не испытываю большого доверия к кавказским водам. Если вам будут рекомендовать воды Теплица или какие-либо другие, возможно лучше было бы, если бы вы смогли ими воспользоваться101 [сопровождая(*2)] […(*3)], которой абсолютно [необходимо(*4)] […(*5)] ревматизмы, от которых она сильно страдает почти […(*6)] Я ежедневно молю Всевышнего о [милости(*7)] чтобы путешествие на воды было возможно вашей дражайшей Маменьке. Это будет также одна из первых просьб, с которыми я обращусь к нашему доброму Государю, чьего прибытия я ожидаю с большим нетерпением, и от которого я ожидаю многого для моего собственного благополучия.

Из первых денег, которые я получил //л. 110 об. лишь вчера, я тороплюсь вам послать здесь прилагаемую тысячу рублей ассигнациями. Я очень рад, что вновь вас увижу и обниму. Все, что я хотел бы вам сказать, я откладываю на этот счастливый момент, и я ограничусь на этот раз тем, что повторю уверения в моей неизменной нежности, которую я к вам испытываю.

Р. S. Софи вас очень любит. Она мне каждый день говорит о вашем [приезде(*8)] сюда. […(*9)] Как только речь заходит о [прибытии(*10)] […(*11)] Имп[ерато]ра, она сразу же высчитывает, [когда вы(*12) также должны приехать. Вы не можете себе [представить(*13)], какое это [очаровательное(*14)] дитя. дитя. Она очень умна для своего возраста и (что еще лучше) у нее самое доброе сердце в мире.

Л. 111

/Е.И./

Мне остается лишь разделить с вашим Отцом, мой дорогой Поль, все, что он сейчас вам сказал, и те чувства, которые он к вам питает. Даст Бог, чтобы вы приехали скорее, и мы бы смогли побыть некоторое время вместе! По вашему письму кажется, что вы не получили папенькиного от 27-го окт[ября](*15), которое сопровождало адъютантский мундир, который он вам послал, а тем не менее Александр Муравьев102 уверяет, что видел вас в мундире адъютанта, и он был отнюдь не курляндского покроя. Впрочем, молодой человек не всегда уверен в правдивости того, что он хочет сказать. Кстати о [молодом(*16)] человеке, [есть(*17)] интересная новость, я вам скажу, что […(*18)] Борис сделан надворным советником, сегодня будет тому три недели. Вообразите бедного хромоножку, который со своей деревянной ногой идет гигантскими шагами, как если бы у него были сапоги Мальчика-с-Пальчик103. Не проходит ни дня, чтобы Софи не спрашивала или не высчитывала день вашего приезда. Я буду делать то же со времени прибытия Е[го] [Величества].

Я ужасно боюсь, что ваша нога опровергнет все наши расчеты, ведь, разумеется, она не случайно угрожает таким образом. Все же я надеюсь, что когда осколок кости //л. 111 об. выйдет, вы почувствуете облегчение, или окончательное, или же на долгое время. Нужно будет поразмыслить обо всем этом, когда вы будете с нами, и построить на будущее серьезные и по возможности выполнимые планы.

Пока же я вас нежно обнимаю, также как и ваши братья и Софи. Ваша Кузина, которая передает вам свои дружеские приветы, по-прежнему больна, что не мешает ей быть по меньшей мере такой же элегантной, как и раньше, и очень веселой, исключая те краткие мгновения, когда она жалуется на свою болезнь. Она неважно выглядит днем, но вечером она становится более хорошенькой, потому что бледнеет.

Прощайте еще раз, мой милый друг, я вас благословляю от всего моего Сердца.