1805–1808. Письма в Германию

Любезнейшие внучки!

С наибольшим обрадованием получил я ваши письма и вни[нрзб]ья вашего обо мне возпоминания.

Слабость моего здоровья и нежные чувства моего сердца воспрепятствовали мне проводить и проститься с вами лично. Благословение мое учинили то в место меня, и да будет всегда с вами. Воспитание, которое вы здесь получили, и душевные ваши качества отвечают мне за ваше поведение и прилежность. Боже, подкрепи вас. Прибегайте к богу вседневно с теплою молитвою, то он, верно, вас удостоит быть вашим вождем. С нетерпеливостью я буду ожидать извещения о благополучном вашем прибытии в Гамбург.

Естли мы в сем свете не увидемся, то не забывайте к сердцу прижимающего вашего

Преданнейшего деда

Мои лучшие друзья Поль и Воло! Я уехал, не попрощавшись с вами, так как хотел пощадить вашу чувствительность и избавить вас от сцены, которая вам была бы, возможно, тяжела — я благословил вас во время моей очень усердной молитвы о вашем благополучии. Я вновь благословляю каждого, нежно вас обнимая. Я прибыл из Кронштадта в Ораниенбаум, три четверти часа [назад(*1)], и я вам тут же даю о себе знать. Сейчас я уезжаю в Петерб[ург], откуда я вам еще напишу. Я вас прошу передать мою благодарность господину Ниманну6 за то, что он был так любезен. — Я напишу ему по прибытии в Петербург. Прощайте, дорогие дети, //л. 15 об. будьте здоровы и всегда веселы, хорошее настроение полезно для здоровья и делает людей приятными в общении. Я вас обнимаю, любя всем сердцем.

Я написал вам, дорогие Друзья, Поль и Воло, в Кронштадт письма, здесь прилагаемые, которые господин Ниманн переслал мне, так как они вас не нашли по причине вашего отбытия из Кронштадта. — Бог да хранит вас в добром здравии и благополучно доставит в Любек. С большим нетерпением жду ваших сообщений оттуда, так как морское путешествие, по моему мнению, одна из самых неприятных вещей, и я не буду спокоен, пока не увижу вас сошедшими с корабля в добром здравии. — Вы хорошо знаете, друзья мои, как нежно я вас люблю. — Разумеется, вы дадите мне о себе знать.

Маменька, которая пишет мне с каждой почтой, чувствует себя замечательно, так же, как и ваши братья. — Завтра утром я уезжаю в Москву.

//л. 21 об. Некоторые необходимые дела мне помешали сделать это раньше. — Прощайте, друзья мои, нежно вас обнимаю и благословляю от всей души, преисполненной самых нежных чувств. Ваш сердцем и душой.

P.S. Все ваши петербургские знакомые осведомлены о вас. Бороздин12, Аimée13 и кн[язь] Пьер Вяземский передают вам тысячу приветов. — Последний очень огорчен, что не может присоединиться к вам, вместо того, чтобы оставаться здесь, в иезуитском пансионе, где я был вчера и видел его. — Старшая дочь княгини Репниной Машинька14 умерла, и ее мать безутешна.

Мои дорогие друзья Поль и Воло, завтра будет ровно шесть недель с тех пор, как вы уехали из Кронштадта, а у нас нет о вас никаких известий. — Я уверяю вас, милые Друзья, что это меня очень беспокоит. — Не то чтобы я предполагал, что с вами произошло какое-либо несчастье, но, по меньшей мере, это подтверждает, что ваше путешествие идет медленно и не так хорошо, как я предполагал. — Я совершенно убежден, что наш общий друг г[осподи]н Зейдель сообщит нам новости о вас и о себе так быстро, как он сможет это сделать. — Каждый день я молю Всевышнего благословить вас, мои милые Друзья, и каждый раз, когда почта, которая могла бы доставить нам ваши письма, прибывает, и мы не получаем от вас известий, моя грусть возрастает. Я не смогу быть совершенно спокоен, пока не узнаю, что вы благополучно прибыли на место назначения.

По причине беспокойства, которое мы испытываем, не получая от вас известий, вы не должны пренебрегать, //л. 22 об. мои милые Друзья, возможностью сообщать нам о себе, но, чтобы ваши занятия и учеба от этого не страдали, я прошу вас писать по одному письму от каждого из вас каждые две недели. — Вы будете писать поочередно — один раз вашей маменьке и один раз мне. Таким образом мы будем получать от вас известия два раза в месяц, и мы вам будем писать также.

Все наши чувствуют себя хорошо. Ваш дедушка нежно вас любит и часто о вас говорит. Его беспокойство об отсутствии сведений о вас так же велико, как и наше. Напишите ему по-немецки, Друзья мои, и поблагодарите его за его нежность. Не забывайте писать время от времени нашей бабушке Крок.

Сегодня неделя с тех пор, как ваша тетя Биллингс благополучно родила девочку15. Мать и ребенок чувствуют себя хорошо. — Два дня назад //л. 23 г[оспо]жа Ореус16 родила мальчика. Даст Бог, роды вашей маменьки будут такими же благополучными, как и у вашей тети, которая произвела на свет ребенка раньше, чем акушерка успела прийти. — Вот, друзья мои, главные семейные новости. — Теперь я расскажу вам о нашем доме. — Ваша дорогая маменька работает с утра до вечера, чтобы привести все в порядок и подготовиться к родам, которые произойдут, по-видимому, через неделю или десять дней. — Я сразу же сообщу вам все новости. — Присоединитесь ко мне, дети мои, чтобы попросить нашего Спасителя, чтобы она благополучно перенесла роды, и чтобы Он сохранил в добром здравии эту дорогую маменьку, которая делает нас всех столь счастливыми, и без которой никто из нас не был бы им в полной мере.

//л. 23 об. У Бориса все по-прежнему. Он постоянно более или менее хворает. Он часто о вас думает и искренне по вам скучает. — Александр уверяет, что он вас очень любит. Вы его не узнаете, когда увидите. Он вежлив, послушен и очень забавен. У него настоящая страсть к французскому языку, и он умеет приблизительно выразить все, что хочет, и даже говорит по-французски с Борисом. — Иногда он говорит так, что можно умереть со смеху, но это его не смущает нисколько.

Борис и Александр вас нежно обнимают. Ваша маменька прижимает вас к своему материнскому сердцу и дает вам свое благословение.

То же самое делаю и я, прибавляя, что никогда ни один отец не любил своих детей так нежно, как я. —

Отвечайте мне тем же, Друзья мои, и старайтесь доставить вашим родителям утешение видеть вас такими, как они того желают, и какими, как вы сами знаете, должны быть.

Прощайте, дорогие мои дети.

Мои дорогие дети, Поль и Воло!

Вы не можете себе представить, как ваша маменька (которая вас нежно обнимает) и я о вас беспокоились, не имея никаких от вас известий в течение 7 недель считая от вашего отъезда из Кронштадта. Лишь 11/23 числа сего месяца получили мы первые сведения о вашем прибытии в Травемюнде17.

Мы получили одно письмо от нашего доброго друга г[осподи]на Зейделя из Любека и ваши из Гамбурга. — Первое, что я сделал, прочитав ваши письма — бросился на колени, чтобы возблагодарить Всевышнего за ваше благополучное прибытие к месту назначения. Я был чувствительно тронут всеми подробностями, которые г[осподи]н Зейдель о вас сообщает, продолжайте, дорогие друзья, заслуживать одобрение //л. 24 об. этого достойного Друга, следуйте его советам, так как в настоящий момент он заменяет вам отца и мать, и, разумеется, он сделает вас счастливыми до конца ваших дней, если вы будете точно следовать его наставлениям. Прежде чем говорить с вами о вас, я сообщу вам новость, которая несомненно доставит вам огромное удовольствие — ваша добрая маменька благополучно родила маленького мальчика, 13/25 сего месяца, которого мы назвали Константином18. — Маменька и ваш брат в возрасте двух дней чувствуют себя настолько хорошо, насколько это возможно. Во время страданий вашей маменьки огромным утешением для нее были полученные известия о вас. — Поспешите же, друзья мои, сообщить эту новость г[осподи]ну Зейделю, которому я ничего не сообщаю, чтобы доставить вам удовольствие сделать это самим. //л. 25

В доказательство того, что маменька чувствует себя хорошо, она попросила меня дать ей письмо, чтобы она могла добавить несколько слов своей рукой, несмотря на слабость, в которой она находится в своем положении роженицы. — Благодарите Бога, друзья мои, за то, что он сохранил нам нашу добрую мать, которая вас любит также нежно, и которой вы стольким обязаны. — Вы были бы тронуты, видя, как мы оба плакали, ваша мать и я, читая ваши письма. Мы были очень взволнованы, узнав о том, как много перенес Воло, и как Поль храбро вел себя во время грозы19. Поверьте, друзья мои, что вера в милость Всевышнего всегда будет вам поддержкой и утешением во всех жизненных потрясениях. — Старайтесь, друзья мои, хорошо в этом убедиться, и всегда прибегайте к Господу Спасителю, который не покидает никого, //л. 25 об. кто молится и верует. Пусть Господь, благой и милостивый, поможет вам, мой друг Поль, выполнить обещание, которое вы дали в своем последнем письме — быть прилежным в учебе и развивать свой разум и сердце, от природы доброе.

Дедушка и обе ваши бабушки нежно вас обнимают, так же как и все ваши тети и дяди. — Вы имеете счастье, друзья мои, быть нежно любимыми всей вашей семьей.—– Дедушка плакал от радости, когда я читал ему ваши письма, и он меня уверил, что со времени вашего отъезда это была первая ночь, которую он провел спокойно, с тех пор как мы получили известие о вашем приезде в Гамбург.

Я восхищен, мой друг Поль, узнав от г[осподи]на Зейделя, что вы по-прежнему любите ваш родину. — Вы должны ее любить по причине благодеяний, которые здесь имели ваши родственники со времени //л. 26 поселения нашего рода в этой стране. — Россия является нашей родиной уже более ста лет20.

Борис, который с некоторого времени чувствует себя лучше, вам сегодня пишет. — Александр вас обнимает. — Он часто говорит о вас, вы не можете себе представить, как он мил и забавен. — Он часто говорит о вас и радуется, что со времени рождения Константина он уже не самый младший из братьев.

Прощайте, дорогие мои дети. — Я прижимаю вас к своему сердцу, которое дышит лишь глубокой нежностью к вам. Думая о вас и прижимая вас к груди, заканчиваю я это письмо, не имея времени написать вам больше.

Прощайте еще раз, мои дорогие Друзья, будьте счастливы и довольны.

Л. 26 об.

/Е. И./

Слава Богу, дорогие Дети и милые друзья, что теперь я могу быть так же спокойна за вас, как и вы за меня. Я чувствую себя хорошо и, благодаря Бога за то, что вы благополучно прибыли на место и, поручая вашим дружеским чувствам вашего нового брата Константина, я вас благословляю и обнимаю от всей души. Я не пишу вам больше, потому что чувствую себя еще слабой, и мне вообще запрещено писать, но верьте, дорогие друзья, что половина написанного вашим добрым и нежным отцом принадлежит мне. Прощайте, у меня отнимают перо, но мое сердце остается с вами.

/И. Б./

Вы написали на конверте письма для маменьки — урожденная Крокше, нужно было писать урожденная Крокова(*2) .

Я был очень рад, мои дорогие и милые Друзья, узнав из письма г[осподи]на Зейделя и ваших писем, что вы здоровы и прилежны в ваших занятиях. Чем более вы трудитесь и совершенствуетесь, тем более вы готовите себе благополучное будущее. Имея знания и таланты, можно стать полезным и приятным в обществе, а образуя ваш разум и сердце, вы станете счастливы. Тем не менее, чтобы стать счастливым в полной мере, нужно способствовать счастью тех, кто нас окружает, а для этого недостаточно одних знаний и талантов. Нужно работать над своим характером. Человек добрый, услужливый, сострадающий несчастьям ближних, любезный может быть уверен, что найдет себе друзей. Вот над чем я прошу вас, Друзья мои, работать в особенности. Невозможно жить и тем более вести благополучное существование в обществе, не имея друзей. Постарайтесь найти их, но изучайте старательно людей, которых вы назовете своим Другом. Добродетельный Друг — это сокровище, но какой-либо другой//л. 27 об. — это бич рода человеческого, и сколько молодых людей погубили себя, заведя опасные знакомства. Вы – два брата, дети мои. Вы – единственные из вашей семьи в месте вашего теперешнего пребывания. Вы оба хорошие дети. Завяжите же настоящую искреннюю дружбу между собой, и вы будете взаимно облегчать ваши страдания, вы будете вдвойне наслаждаться радостями, разделив их. Возможно, что вы много времени проведете вместе в вашей будущей жизни. Ваша служба вас соединит. Какое же удовлетворение ожидает вас в будущем, если вы присоедините к узам крови еще и узы дружбы, самой подлинной и искренней.

Я очень доволен тем, что г[осподи]н Зейдель пишет о вашем поведении и прилежании в учебе. Продолжайте заслуживать его одобрение, и вы сможете быть уверенными //л. 28 в одобрении ваших родителей.

Маменька, которая вас нежно обнимает, чувствует себя превосходно, так же как и маленький Константин. Борис и Александр тоже в добром здравии. Первый, хотя его нога причиняет ему по-прежнему страдания, чувствует себя тем не менее лучше. При них находится англичанин, который, кажется, достойный человек, и я надеюсь, что ваши братья заговорят по-английски к тому времени, когда вы возвратитесь. Дедушка, обе ваши бабушки, ваш дядя Николай23 и все ваши тетушки очень вами интересуются и передают вам тысячу самых нежных пожеланий. Прощайте, мои дорогие друзья. Я пишу вам немного, поскольку я только что закончил большое письмо для г[осподи]на Зейделя, из которого он сможет вам сообщить то, что он найдет уместным. Попросите в особенности прочитать вам тот раздел, где я говорю о своей к нему признательности за то добро, которое он вам сделал. //л. 28 об.

Прощайте еще раз, друзья мои, я молю Бога взять вас под свою святую защиту и благословляю от всего сердца, переполненного нежностью и дружескими чувствами, которые я к вам питаю.

/Е. И./

Последние новости, которые мы от вас получили, мои дорогие Дети, порадовали меня вдвойне, известив нас, что ваше здоровье и ваши занятия одинаково благополучны. Опишите мне в точности каждый час вашего дня, то есть сделайте мне расписание ваших занятий во все дни недели на отдельном листке; я буду по крайней мере иметь удовольствие следовать за вами во всех моих делах, и всякий раз, когда мое сердце и моя мысль перенесут меня к вам, я буду в точности знать, где вас найти. Что касается музыки, я не очень одобряю выбор Воло. Клавесин — не такой уж легко транспортируемый инструмент для военного, как и вообще для молодого человека, предназначенного для службы; и, проведя несколько лет в старательном изучении Фортепиано, вам придется, может быть, его покинуть, не имея возможности перевезти инструмент или даже не имея возможности его себе обеспечить, так как это инструмент самый дорогостоящий. Поразмышляйте над этим, мой милый друг, и поступайте затем, как вам будет угодно, но — будьте осторожны, чтобы вам не пришлось впоследствии сожалеть о времени, деньгах и усилиях, потраченных впустую. Вот, друзья мои, письмо от Бориса, которое Папенька забыл вам отправить две недели тому назад, и вот еще нежное объятие вашей сердечной и искренней подруги

Я весьма огорчен, милые Друзья, что вынужден начинать мое письмо с небольшого упрека, но вы должны понять его как проявление нежности отца, который любит своих детей.

Мы договорились, что вы нам будет писать каждые две недели, и вот уже второй раз после нашего уговора, вы им пренебрегаете, и мы уже более трех недель не имеем от вас никаких известий. —

Ваша добрая Мать и я очень обеспокоены, но, с другой стороны, кто-то из вас мог бы все же написать, так как даже если один болен или не может писать по какой-то причине, невозможно, чтобы оба находились в подобном положении.

Ах, дети мои, если бы вы знали, //лл. 29 об. – 30 как нежно мы вас любим, вы бы не заставляли нас ждать ваших писем, и вы не доставляли бы нам беспокойства, оставляя нас без известий о себе. – Вы видите, что ваша добрая Мать и я соблюдаем наш уговор и пишем вам регулярно каждые две недели. – Не нужно писать больших писем, лишь бы мы были осведомлены о состоянии вашего здоровья.

Поворчав на вас немного, я нежно вас обнимаю и уверяю вас, что мое беспокойство из-за отсутствия известий о вас с теми почтами, когда я должен был бы их получить согласно нашему уговору, это лишь следствие моей глубокой нежности к вам, мои милые Друзья.

Ваше добрая Маменька чувствует себя хорошо, так же как и я. Ваши братья были немного больны, но теперь чувствуют себя лучше, и я надеюсь, что через несколько дней они совершенно поправятся. — Борис и Александр нежно вас обнимают. — Последний вам часто пишет, но так как его каракули не могут быть ни прочтены, ни поняты, я вам их не посылаю. Сегодня утром он опять измарал целую страницу, говоря, что это было письмо для Поля и для [Паномарев]24(*2) (так он называет Воло), и что он работает. — Вот два его опуса. — Тот, что на открытке, представляет льва, заключенного в тюрьме, где есть только одно маленькое окошко, а другой — это рисунок вышивки с цветами.

//л. 30 об. Я вас убедительно прошу, Друзья мои, точно следовать советам нашего доброго друга г[осподи]на Зейделя, и вы найдете в них все самое наилучшее и тем самым вы составите счастье ваших родителей.

Прощайте, Друзья мои, я вас благословляю всем сердцем и нежно обнимаю.

/Е.И./

Сегодня два года с тех пор, как мы проживаем в доме Баташова25, и где мы вам приготовили маленький сюрприз на Новый год, доставивший вам большое удовольствие, мои милые друзья. Это воспоминание заставило меня пролить утром немного слез, так как я предположила, что оно и вам стоило нескольких вздохов. Теперь я могу лишь издалека благословить вас, и я делаю это, прижимая вас обоих к сердцу. Да будет Богу угодно, чтобы этот год не закончился без известий о вас.

Прощайте, мои дорогие Друзья.

Кто рукой и устами утром обещает исполнить сердечную просьбу друга, который от имени досточтимых родителей призывает исполнить свой долг по отношению к ним, кто уже в тот же день старые презренные поступки, гордыню и самолюбие вновь выказывает своему товарищу по играм и своему брату в качестве дурного примера, и вечером может быть способен довольным лечь в постель — кто затем, когда ему на это указано, притворяется, что осознал свою вину, и вновь получает прощение, — кто затем на следующий день позволяет себе вспомнить о чем-то, что на протяжении лет не делало чести детскому сердцу и могло стать позорной причиной горчайшей досады друга, — друга, который столь искренне желал, чтобы каждый, отец и мать //л. 51 об. главным образом, были о своем Пауле наилучшего мнения — как он охотно готов совершить то, что доставит им радость — кто затем, когда ему вновь указывают на его небрежность, выказывает недовольство, гримасы отвращения и дразнит друга, который, однако, заслужил полное право на благодарность — кто при всех этих проступках все же полагает себя невиновным — имеет черное сердце — способен на низменнейшую неблагодарность и станет — в то время, как он обещает и делает лишь видимость, что держит свое обещание, презреннейшим лицемером.

От всей своей души я желаю: чтобы Пауль в начале этого года это признал, содрогнулся перед самим собой и исправился; я желаю ему этого исправления и силы воли, ибо поспешность(*2) … [Конец письма утерян.]

Напрасно Ваша добрая Маменька, напрасно я, которому Вы обязаны все-таки также и некоторой дружбой, — напрасно мы Вас упрашивали – к чистописанию, к которому вы так много способны, приложить усилия. Вы вынуждаете меня таким образом доложить Вашей Почтеннейшей превосходнейшей Маменьке, «что Поль и Воло эту просьбу своих родителей и своего друга не исполнить весьма склонны. Поскольку, что возможно, должно произойти, итак я приказал усердие в чистописании употребить, и не стану вам письма от Поля и Воло посылать, или же до тех пор, пока они, стройностью букв, ровно как и содержания, того достойны не будут». Вы //л. 52 об. знаете, какую радость Ваша маменька при получении Ваших писем испытывает, она, которая своих детей так нежно, так беспримерно нежно любит. Если Ваше сердце такую любовь смогло само собой завоевать, холодным к просьбам Вашей маменьки и равнодушным к приказу Вашего друга столь долго оставаясь, — тогда Вы достойны презрения. Если же вы на серьезное намерение, к тому же в таком простом деле, способны и исполните наконец это намерение, то Вы покажете нам, что Ваше сердце нас любит и наше желание Вас однажды счастливыми и оцененными по достоинству увидеть, признаёте. — Тогда будет Вам легко также и наше доверие снова завоевать. Время покажет, кто из вас двоих, Поль или Воло, своих превосходнейших родителей и своего общего друга действительно больше любит.

Дорогой Пауль!

Какой чудный голос доносится до меня из любимого Дрездена, как приятно мне получить Ваше милое письмо, которое написано с такой теплотой, с такой искренней сердечной добротой. Еще часто вспоминаются мне радости Вашего детски дружелюбного окружения, Ваш распорядок, когда вы упорным трудом стремитесь к самосовершенствованию, утром встав с благочестивым намерением исправить, смягчить Ваши резкости, которые порой пытаются посредством гордости, сдерживаемой жесткости обезобразить Ваш прекрасный характер, это намерение, обновленное, Вам сопутствует в течение дня, а вечером в постели, оживляя воображением сцены минувшего дня, Вы принимаете твердое решение стать завтра еще лучше, еще совершеннее. Прекрасное решение, на которое с неба, ободряюще улыбаясь, взирают Божьи ангелы. Конечно же, это испытание самого себя и единственное прекрасное средство признать наши слабости и иметь твердую волю к их преодолению, конечно же эти расчеты с сердцем //л. 75 об. и совестью Вами еще не прекращены? Это доказывает мне ваше милое письмо, и я надеюсь однажды услышать, что Пауль стал деятельным, действующим во благо человеком, благодетелем своего Отечества, чьему просвещению, внутреннему спокойствию и благосостоянию он помогает возрастать, укрепляться и основываться, он, которому не внешний блеск, но счастье своих ближних, пусть даже и во мраке безвестности, дороже всего. Ибо в чем предназначение человека, чем не в облагораживании себя самого, и не в том, чтобы создать вокруг себя маленький мир счастливых людей. Что облагораживание состоит не в увеличении благосостояния, в повышении значимости еще одного, открытого тщеславию, круга влияния, — Вы чувствуете также хорошо, как и я; поэтому самый дух его(*1) склонен не хвалиться своей заслуженной образованностью, не взирать с гордостью сверху вниз также и на тех, которые кажутся стоящими на более низкой ступени нравственности — кажутся, говорю я, ибо близорукому глазу смертного истина представляется искаженной, — а им, возможно, не доставало благоприятных обстоятельств для своего образования, деятельного ободрения заботливых воспитателей, — не смотреть на таковых гордо сверху вниз, это трудный долг каждого человека. Однако слишком часто люди чванятся //л. 76 весьма глупо в своем самомнении и не помышляют, как они ничтожны против многих тысяч других, которые, возможно, в печальных обстоятельствах, подвергаясь несправедливостям судьбы, сами творцы своего образования, своих достоинств, стоят на гораздо более высокой ступени великой вечной лестницы, по которой должен взойти весь человеческий род, пока не приблизится к ослепительному свету Предвечного, чью истину мы можем созерцать лишь сквозь туман, находясь в смиренном удалении. Какое ничтожное Нечто, какое Ничто, пенный гребешок в мировом Океане – вот Что есть мы в сравнении с возвышенным Духом, чей трон окружают недосягаемые совершенства, подобные пречистым серафимам. Ах, кто в состоянии взглянуть отсюда в эту беспредельную высоту, кто осмелится еще здесь хвалиться своими ничтожными талантами и достоинствами. Так будем же смиреннее, скромнее, однако, также и дружелюбнее, ласковее по отношению к своим братьям, терпимее к нашим современникам, которые, даже и будучи дурно воспитанными, достойны нашего деятельного сострадания, нашего благодетельного участия. Вот первейшая человеческая добродетель: строго по отношению к себе, однако с любовью по отношению к нашим братьям думать и действовать. Вы воспринимаете все это слишком живо и единодушны //л. 76 со мной, чтобы не позволить мне эти излияния, идущие от всего искренне любящего Вас сердца. Всех вам благ! Вас опекает добрый гений, который помогает Вам приблизиться к той высокой цели, я имею ввиду Вашего г[осподи]на Зейделя, следуйте за его пылающим факелом, который он с таким бескорыстным мужеством Вам подносит!

Я с удовольствием прочел Ваше известие о новом повышении Господина Вашего Отца, однако сожалею о длительной разлуке. Тем восхитительней будет для Вас миг встречи! Также и здоровье Вашего остроумного брата Бориса поправилось, — мне радостно это слышать. О состоянии Института39, о котором Вы будете вспоминать, несомненно, с некоторым тщеславием, но также и с некоторым чувством благодарности, я не могу Вам многого написать. Еще недавно стояла у стены та табличка, и я стоял так близко от Вашего имени, находясь так далеко от Вашей особы. Та бодрая, упорядоченная, радостная деятельность, кажется, пошла здесь на убыль, или я смотрю затуманенными глазами. Вы теперь снова вперемешку засыпаете меня вопросами и ответами. Пансион не увеличился. Госпожа Тиринг40 (*2) чаще всего лучшая. Иногда, впрочем, реже, чем мне бы того хотелось, Вас вспоминает. Мое будущее пока не определенно, поэтому не могу ничего сказать. Теперь я должен оторваться от столь милой мне беседы. Мои сердечные пожелания! До скорого ответа

Ваш друг

Пишу вам две строчки, мои милые маленькие друзья, чтобы вы приняли меня безупречно, как только я прибуду. Благодарю вас обоих за то, что вспомнили обо мне в мой праздник, и до крайности рада вновь вас увидеть. Ваша бедная Маменька так мне завидует, что я буду иметь удовольствие обнять вас. Но поскольку не существует удовольствий без страданий в этом мире, я куплю наслаждение радоваться вашим успехам //л. 18 об. собственными глазами – болью от разлуки, возможно, навсегда, с моей дочерью. Судьба ведет вашу Маменьку в направлении совершенно противоположном тому, по которому она направляет меня, в то время как я полагала себя навсегда соединившейся с Нею. Итак, ничто не постоянно в этом мире. Будет ли мое пребывание в Дрездене41 более постоянным, чем мое пребывание в Москве? Не знаю. Единственное, //л. 19 чем случай не распоряжается по своей воле, это моя нежность ко всем моим детям. Я предоставляю вам судить, достаточно ли ее выпадает на вашу долю, и прием, который вы мне устроите, покажет мне, хорошие ли вы судьи. Прощайте, дорогие мои дети, но прощайте ненадолго!

/Е.И./

Вот, мои дорогие Дети, письмо вашего старого друга, шевалье де Ролена, которого мы прозвали Pensa42, чтобы отличать его от его братьев42. Это тот, который составлял буриме на l’orgueil(*2), вы должны его вспомнить. Он часто заходит ко мне и всегда высказывает живейший интерес ко всему, что вас касается. Вам должны быть лестны внимание и дружба этого достойного человека, и я надеюсь, что вы оба поблагодарите его за это с первым же Курьером. Я вас обнимаю.

Господа Поль и Воло.

Позвольте одному из ваших старых знакомых напомнить вам о себе и поздравить вас с успехами всякого рода, каковые можно в вас заметить. Эти успехи являются плодами мудрой предусмотрительности ваших дорогих родителей, к которым вы должны питать всяческие чувства нежности и признательности, которые вы выражаете столь трогательным образом в ваших письмах Госпоже вашей дражайшей Маменьке и Господину вашему Дедушке.

Я имел счастье быть свидетелем радости, которую Госпожа Пестель испытала при получении ваших писем. Я был уже убежден, что ее сердце преисполнено чувств нежности супружеской, дочерней и материнской.

Будьте добры, Господа, засвидетельствовать мое почтение Госпоже вашей Бабушке и передать ей, как я сожалею, что обстоятельства лишили меня чести познакомиться с особой столь интересной, как она.

Имею честь оставаться с самой искренней привязанностью

Господа

Ваш смиреннейший и покорнейший слуга

T.S.V.P.

//Л. 88

Хотя я видел Господина Александра лишь на руках его кормилицы, я препоручаю себя его дружбе, так же как и дружбе Господ его братьев.

Поль! Вы не прочли сегодня утром мою последнюю записку, как вы намеревались это делать ежедневно, иначе вы бы там нашли:

Будьте откровенны и чистосердечны перед самим собой.

А вы таким не были!

Сердечно любимые дети!

Удовольствуйтесь оба одним письмом. Я полагаю, уже говорил Вам, что мои слабые глаза запрещают мне много писать. Оба Ваших письма от 15/27 дек[абря] минувшего года сердечно меня обрадовали, в особенности поскольку они лишили меня тревог и печали, в которых я находился из-за Вас по нынешним временам44. Ах! вот что порадовало бы Вашего далекого Отца, — получить от Вас удовлетворительные известия. Итак, я должен Вам по этому случаю рассказать анекдот(*2), который сообщил мне Ваш Отец. Вероятно он поделился своей тревогой за Вас, и вот что сказал ему один иркутский градоначальник45: Ваше Превосходительство зарекомендовали себя среди нас разумным человеком, позвольте же, однако, //л. 102 об. сказать Вам, что великий Господь еще более мудр. Он направляет все нам во благо, и, без сомнения, Он не оставит ваших детей. Доверьтесь Ему». Я могу живо представить себе Вашу радость по поводу Бабушки и Александра46, совершенной неожиданности для Вас.

Что касается моего здоровья, то я не могу как следует отблагодарить милостивого Господа, ибо чувствую себя лучше, чем 2 года назад, и здоровее, чем тысячи в моем возрасте.

Итак, ты помнишь, дорогой Пауль, что ты не на один год сделал меня старше, так что я в свой день рождения верил, что стал на год моложе. Таким образом, 26 января я пересек 68 год.

Кланяйтесь же от меня милой дрезденской Бабушке и скажите ей, что я не пишу ей, чтобы не принуждать ее к ответу, поскольку я знаю, что она не любит писать. //л. 103 Ваша московская бабушка, тетушки, Биллингсы и Машковы передают дрезденской Бабушке и Вам настоятельнейшие приветы, и я уверяю Вас в убедительнейшей любви, с которой остаюсь

Вашим верным преданным Дедушкой.

Р

P.S. Поцелуйте Александра за меня. Он любит меня, надеюсь; так, когда он однажды рассердился на свою другую душеньку, свою Бабушку, он ей объяснил, что кроме меня и сыра, ничего не любит.

Прошу передать мои приветы господину Зейделю.

ГА РФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 478. Лл. 102–103.

Мои дорогие друзья, мои милые дети. — Так давно я вам не писал – почти столько же, сколько я не получал писем от вас. Последние новости, которые я о вас получил, находятся в ваших письмах к матери от 29 дек[абря] нов[ого] ст[иля] и в письмах, которые я получил 6-го числа сего месяца. — Бог мой, какое ужасное расстояние нас разделяет! — Все же, уверяю вас, что оно нисколько мне не мешает в том, чтобы мое сердце и мои мысли оставались постоянно с вами, дорогие друзья, и чтобы мои благословения и самые сердечные пожелания вам благополучия следовали за вами повсюду. — Если бы вы могли читать в моем сердце, какие нежные к вам чувства нашли бы вы там, друзья мои.

Мне весьма тяжело так долго находиться с вами в разлуке, и эта жертва, на которую я соглашаюсь — еще одно подтверждение моего желания подготовить вам счастливую будущность. Следуйте, дорогие дети, мудрым советам нашего уважаемого друга г[осподи]на Зейделя. — Используйте образование, которое вам дают, и //л. 33 об. вы приблизите момент нашей встречи, заложив основу существованию полезному и приятному для вас и вашей родины. — Какое счастье это будет для меня и для вашей достойной матери, прижать вас однажды к сердцу, благодаря Всевышнего за то, что наши дорогие дети преуспели и оказались достойными забот, трудов и расходов, которые стоило их воспитание. — Труды ваших родителей, которые им так тяжелы, в тот момент будут вознаграждены.

Обнимите за меня, друзья мои, очень нежно маленького Александра, вашего брата. Известие о его болезни причинило мне много горя, и нежная забота, которой окружила его в это время ваша дорогая бабушка, меня чувствительно тронула. – Бог ее благословит, ее благородное сердце найдет некоторое вознаграждение в признательности родителей и внука, которому ее заботы, можно сказать, спасли жизнь. — Я вас прошу, дети мои, чтобы // л. 34 вы все трое почтительно поцеловали ей руки от меня и сказали ей, что моя признательность слишком велика, чтобы ее можно было выразить.

Если мы когда-либо увидимся, вы подробно расскажете мне о вашем пребывании в Германии. Я же в свою очередь расскажу вам о Сибири, об интересных народах, ее населяющих, и даже о китайцах. — Я только что закончил путешествие по китайской границе. — Я остановился на неделю в Кяхте и один день целиком провел в Маймачене (торговый пункт, населенный китайцами, который находится на их границе)47. — Я там обедал, курил табак и пил чай по-китайски. — Мне даже устроили очень красивый фейерверк, но было очень трудно видеть его во всем великолепии, так как устроили его днем. Это так по-китайски, не правда ли?

Прощайте, друзья мои. — Прощайте, дорогие дети. Нежно вас обнимаю и //л 34 об. все так же прижимаю к сердцу. Поль, Воло и Александр, благословляю вас от всей души, уверяя вас в моей отцовской нежности. — Ваш сердцем и душой

/Е.И./

Я написала вам такое длинное письмо неделю назад, милые друзья, что ограничусь сообщением, что я чувствую себя хорошо, так же, как и ваши братья, что я люблю вас всем сердцем и нежно благословляю.

Дорогие друзья, милые дети Поль и Воло, последние новости, которые я имею о вас, находятся в ваших письмах к вашей дорогой маменьке от 16 янв[аря] нов[ого] ст[иля] — Я благодарю Всевышнего за то, что вы чувствуете себя хорошо, и что вы, дорогой Воло и Александр, совершенно поправились после болезни. — Я очень рад, что вы прилежно учитесь, и пусть каждый раз, когда вы почувствуете, что не исполняете своих заданий, вы будете иметь хотя бы добрую волю исправить свои ошибки. — Тот, кто не делает ошибок, не может их исправить. — Я прошу Всевышнего даровать вам не только волю, но и возможность исправиться и полностью следовать советам нашего достойного друга г[осподи]на Зейделя. — Это ваш руководитель, это ваш благодетель, друзья мои. — Следуя его принципам, вы подготовите себе хорошую будущность, становясь отважными(*1) и полезными для вашей родины. — Чтобы иметь право пользоваться благами и наградами, полученными от своего государя, нужно начать с того, чтобы стать способными служить на благо родины каким-либо полезным образом. //лл. 35 об. – 36 Чтобы этого добиться, нужно приобрести необходимые способности и знания. – Тогда наш государь использует их на благо родины, управление которой поручено ему Всевышним. — Какое счастье иметь право сказать — я ревностно служу своему господину и я полезен моей родине. Для прекрасной души ничто не сравнится с этой радостью. Надеюсь, вы сможете доставить себе однажды эту благородную радость.

Я был весьма тронут тем, что вы пишете, дорогой Поль, в вашем письме по поводу слабости моего здоровья. Нежно вас за это благодарю, прижимая вас к груди. Благословляю вас и обнимаю обоих от всей души. Бог свидетель, что никогда еще отец не любил так нежно своих детей, как я вас люблю, дорогие друзья. Вы должны отвечать мне взаимностью не только благодаря кровным связям, которые нас связывают, но и благодаря моим чувствам к вам, которые я сохраню до самого последнего часа, и пусть я не умру, не благословляя вас от всей души. С этой уверенностью я заканчиваю письмо, нежно вас обнимая

P.S. Засвидетельствуйте мое почтение вашей дорогой бабушке, поцелуйте ей за меня руки. Я надеюсь, что те два письма, которые я имел честь ей адресовать в течение прошлого месяца, до нее дошли. — Обнимите, прошу вас, за меня вашего брата, дорогого Александра. — Скажите ему, что я люблю его так же, как и его братьев. — Говорите с ним обо мне, друзья мои, и сообщите мне известия о нем, а также о себе.

Дорогой Поль, 24-го числа следующего месяца ваш день рождения, и вам пойдет 15-ый год, и 29-го также день ваших именин. — Благословляю вас от всей души и так же поздравляю. Я огорчен, что огромное расстояние, которое нас разделяет, помешает мне обнять вас и дать вам возможность прочесть в моих глазах мою нежность, мой дорогой Друг. — Я возношу усердные молитвы о вашем счастье Всевышнему и прошу для вас и всех ваших братьев постоянно хорошего здоровья, исполнения всех ваших желаний, которые Провидение сочтет необходимым для вашего настоящего счастья. — Мое же счастье невозможно без вашего, дорогие дети. Сколько ваших праздников мы провели вместе. Сколько раз ваша восхитительная мать и я спешили доставить вам удовольствие, особенно в дни ваших праздников. – Говорят, что маленькие подарки укрепляют дружбу. — Пусть наша дружба не будет нуждаться в таком укреплении. — Я имел бы удовольствие послать вам кое-что, что могло бы доставить вам удовольствие, но, к несчастью, расстояние и обстоятельства не дают мне возможности это сделать. Я надеюсь, что ваши успехи в учебе приблизят время вашего возвращения на родину, в лоно //л. 37 об. семьи. Тогда я вознагражу себя за нашу теперешнюю разлуку. Объединимся же, дорогие дети, чтобы умолять Всевышнего доставить нам счастье увидеться в добром здравии и довольстве.

Засвидетельствуйте мое почтение вашей дорогой бабушке, уверьте ее в моей самой нежной привязанности и глубокой признательности. — Обнимите за меня нашего уважаемого друга Зейделя, а также ваших братьев Вольдемара и Александра, я их благословляю и прижимаю к сердцу, так же, как и вас, дорогой Поль, с нежностью отца и верного друга.

/Е.И./

Я присоединяюсь к вашему милому папеньке, дорогой друг, чтобы передать вам в самый день вашего рождения самые нежные и горячие пожелания счастья. Мы будем праздновать сегодня ваш день рождения, а также праздник вашего отца в деревне48, и я буду с горечью вспоминать, как также мы праздновали их два года назад, но тогда мы были вместе, тогда как сегодня мои воспоминания, желания и сожаления будут разделены между востоком и западом. Бог благословит вас, Дитя мое, как я это делаю в глубине моей души, нежно вас обнимая. Все ваши здешние родственники и друзья вас поздравляют, особенно оба ваших брата, которые вас обнимают. Я обнимаю также дорогого Воло. Прощайте, нам пора ехать. Я отрываю половину листка, который служит конвертом, чтобы облегчить доставку по почте.

Дражайшие дети Павел и Володимер!(*1)

Весьма утешили вы меня своими письмами на русском языке от 30 марта и 8 мая. Мне крайне приятно, что вы не забываете природного своего языка, столь нужного для вас в отечестве вашем, коему с усердием служить и со временем быть полезными членами оного — должен всегда быть важнейший предмет вашего воспитания и прилежания в науках. С крайним обрадованием усматриваю я из писем общего друга нашего г[осподина] Зейделя, что вы с успехом прилежание имеете к трудам и приобретению познаний. Продолжайте, любимые мои друзья! стараться заслужить его одобрение, тогда, я уверен, что вы и сами собой довольны будете и со временем ощутительную пользу от того почувствуете. Радуюсь, что вы в науках находите удовольствие, сие верное средство легко и скоро научаться и сохранить в живой памяти преподаваемое вам учение.

С удовольствием доставил бы я тебе, любезный Пашинька, камень (красная свинцовая руда )49,о коем ты меня просишь, но по почте оного весьма неудобно прислать, а потому решился я собрать для тебя несколько здешних минералов и сделать оным собрание, со временем лично их тебе вручить. //л. 38 об.

Не проходит дня, чтобы я два раза — утром и вечером — Бога бы не просил о сохранении вашего здоровья, мои любезные дети! Вас обоих я от души моей благословляю, также и брата вашего Александра, которого от меня поцелуйте, так как и я вас обоих мысленно обнимаю. Слава Богу, что вы все опять выздоровели, мне весьма было огорчительно, что вы все страдали болезнями. Я за себя должен Бога благодарить, что почти во все время моего здешнего пребывания большею частью был здоров.

Пишите ко мне, любезные дети, когда время вам будет позволять, не отвлекаясь, однако ж, от учения своего.

Бабушке при засвидетельствовании моего усердного почтения поцелуйте ручки.

Дабы облегчить вам чтение сего письма, предпочел я употребить на сие чужую руку, которая яснее моего почерка — ибо я отвык писать тихо, а потому и трудно с непривычки прочесть мое письмо.

Прощайте, любезные дети! Сердечно обнимая вас, пребываю я непоколебимо //л. 39 душою и сердцем вам преданный искренний друг и нежный отец

P.S. Дядюшка ваш Николай Борисович50, также и Ник[олай] Ив[анович] Трескин благодарят вас, что вы об них вспомнили — и усердно вам обоим кланяются.

/Е.И./(*2)

Не имея времени сегодня вам писать, мои дорогие дети, я хочу по меньшей мере сказать вам, что я вас люблю, обнимаю вас и благословляю вас от всего моего сердца.

Я пользуюсь, чтобы написать вам, дорогой Поль, возможностью весьма печальной для меня, а именно — отъездом Маменьки; она берется передать вам это письмо, и счастлива, что вновь увидит своих любимых маленьких деток; от того, что я не могу разделить с ней это счастье, оно увеличивает еще более весьма глубокие сожаления, которые мне причиняет эта новая разлука после столь короткой встречи, и большая часть которой была, с ее стороны, весьма печально пожертвована досаде и огорчению, найдя меня больной и даже довольно опасно. Говорите с ней иногда обо мне, мой дорогой Друг, и как можно чаще уверяйте ее в моей печали, столь //лл. 44 об. искренней, в которую меня поверг ее отъезд. Единственным средством утешить меня была бы уверенность вскорости вновь ее увидеть, но, к несчастью, это не зависит от меня, я не знаю, должна ли я позволить себе предаться надежде, что я питаю, и от которой было бы вдвойне жестоко отказаться, раз уж я на нее рассчитывала!!!!! Благодарю вас, дорогой Поль, за ваше прелестное письмо, оно доставило мне весьма чувствительное удовольствие, и я ответила бы на него скорее, если бы оно не застало меня больной; Маменька вручит вам от меня маленькую печатку, мой скромный дар, который не может иметь другой цены, кроме той, что был вам вручен от всего сердца. //л. 45

Прощайте, мой дорогой и милый друг Поль, не забывайте меня совсем и продолжайте так долго, как вы сможете, желать добра вашей Тетушке Софи, которая любит вас, как любят своих детей.

Слово(*2)

утешения и успокоения

на раннюю кончину

юного Константина Пестеля

произнесенное

22 октября 1807

Благословен Господь, который вызывает нас к жизни!

Благословен Господь, который разлучает нас в смерти!

Благословен Господь, который соединяет нас в вечности!

Аминь.

В этот торжественный момент мы пришли сюда вместе, высокочтимое траурное собрание, дабы воздать последние почести ребенку, наконец избавленному от неописуемых страданий, в присутствии любящей матери, самой верной и надежной сиделки.

Почему этому ребенку суждено было испытать столь ранние страдания — почему он должен был столь быстро отцвести и увянуть: провидеть судьбу, но Вам известно, что бедным близоруким смертным это позволяется лишь изредка. Лишь Божество знает, какой каждому предназначен срок — перейти в вечность, какая продолжительность земной жизни ему необходима, дабы тем раньше и легче ему было приобщиться к великой прекрасной цели. Для старика в сединах, которого Оно отправляет в мир иной, было хорошо до того столь долго прожить на земле и приобрести многоразличный опыт, который он приобрел на своем пути, и пережить в своей душе многоразличные чувства, испытания, воспоминания и предостережения, радости и печали, которые он пережил. Для юноши или отрока, которого Он отозвал, было хорошо еще юношей перейти в вечность. Кто может все предназначения //л. 77 об. и события предуказать заранее, каковые встретятся ему в его будущей жизни, и кто отважится на еще более трудное — заранее предопределить счастье или несчастье своих ближних? И что, собственно, есть счастливая жизнь? В мире, где с лучшими радостями соседствуют страдания, а наслаждению всегда сопутствует разрушение… Какие перспективы мы можем иметь перед собой: они ни в коем случае не таковы, чтобы разумный мог достаточно на них полагаться. Всюду подстерегают всяческие опасности; и концом наших перспектив есть и остается… смерть и могила! -

Существу, которое также Вы почитаете, пред которым Серафим преклоняет колена и вновь сбрасывает свою корону, этому великому Существу Вы можете теперь сказать: Господи, теперь дитя вновь у Тебя, я ни скажу ни слова о том, что Ты не оставил его у меня дольше; О! оно доставило мне столько радости! Охотно я хотела бы Тебя также и за то благодарить, что Ты отнял его у меня, ибо я сознаю, что я также и за то обязана благодарностью; но Ты лучше знаешь бедное слабое сердце, знаешь, на что оно способно и на что оно неспособно. Я принимаю, Господи, Твое слово в молчании. Я выдержала жестокую борьбу, но я боролась верно и стойко! Мне присвоен моим сердцем пред людьми и пред Богом венец справедливости в материнском долге.

Где найти лучшее утешение, чем в сознании: я дала детям не только существование; я заботилась также об их жизни со всей любовью и старанием, я добровольно жертвовала своими радостями, я охотно расточала свои собственные жизненные силы у постели страдающего… Нужно ли подобной матери иное доказательство того, что мы бессмертны, что любая смерть есть лишь возрождение к новой высшей жизни, //л. 78 нужно ли иное доказательство, чем то, что для Милосердного Справедливого Господа невозможно — невозможно было бы вызвать к жизни дитя с тем, чтобы оно прожило один, два года, и днями, неделями страдало – когда бы не было жизни после смерти, где захиревшая, рано увядшая ветвь еще свежее зазеленеет в прекрасном саду Предвечного?

И какая благодать восходит к Вам всем у гроба спящего ангела, когда Вы со слезами на глазах говорите друг другу: в братском согласии мы вынесли тяжкие жизненные страдания; у скорбного ложа супруга52 — Я, у скорбного ложа ребенка — Вы. — Там Вы поддерживали меня, здесь я поддерживаю Вас; и Ваши сердца сближаются еще тесней, чем связала их природа, объединенный судьбой, состраданием и поддержкой………….. Карая(*3), мы слышим напоследок53 доносящийся из недосягаемой дали голос Бога-Отца:

Плачущая спутница моей жизни,

Блаженны мы: скоро вновь нам будет явлен

Тот, кого мы теперь оплакиваем. Не напрасно

Ты родила его и вскормила:

Ты с благочестивой редкостной материнской верностью

Непрестанно заботилась о его благе,

Не напрасно! Укрепленная надеждой, радуйся

Счастью, что однажды будет нам дано,

Борьбой, мужеством и страданием Мы

Завоевали награду лучшего мира,

Когда нам, у входа в его радости,

Этот ангел полетит в объятья.

Из ранних, словно розы, дней твоей жизни

Из любящих объятий твоей матери

Положив болезненный конец стольким надеждам

Тебя с силой вырвала судьба.

От нежной оболочки твоей ангельской души

Осталась только легкая прядь волос,

Мы созерцаем ее в печальной тишине горя,

Обращая к ней со слезами наш взгляд.

Ты сам нам помоги, жалующимся и плачущим,

Стоящим в одиночестве у гроба,

Обрести это успокоительное единение,

Где вместе с болью проходят и слезы.

К твоему счастью очень рано

Ты поспешил оставить этот скорбный мир,

И ты еще не ощутил, с какой жестокостью

Часто на нас обрушивается мощь судьбы.

(// Л. 80 об.)

Юному невинному сердцу

Жестокая буря страстей чужда.

Ты еще не испытал эту тяжесть скорби,

Которую испытывают смертные.

Для тебя жизнь была еще радостью,

И забавой, и любовью, в которых ты был благословен,

Только в первых невинных одеяниях юности

Мы познаем высокий смысл этой жизни.

В раю цветет раннее детство,

Там только радость,

Когда этот юный цветущий мир исчезает,

Он оставляет нам след чистого блаженства.

И благоухание этого бытия означает,

Что вскоре после первой блаженной мечты

Наши дни будет направлять суровая судьба,

Страдание овладеет пространством нашей жизни.

Блажен! — кто так быстро на легких крыльях

С чистой душой оторвался от этой земли,

А мы должны здесь оставаться — и добиваться в борьбе

Покоя предвечной и неизвестной страны.

О. Реман54

Сердечно любимые Пауль и Волло!

Мои частые досадные недомогания удерживают меня против воли писать вам так часто, как мне бы этого хотелось. Однако то, что тогда и когда мне пишут, весьма меня радует, также и то, что Вы прилежно учитесь.

Тем не менее, я ничего не слышу о религиозном воспитании. Были Вы, насколько мне известно, только один раз в церкви, и для того лишь, чтобы послушать красивую музыку. Ах! дорогие дети, воистину богобоязненность есть начало мудрости55. Сам Господь, Который есть Истина [говорит (*2)]: «Без Меня не можете делать ничего»56.Так называемые просветители — которых я почитаю за безумцев – отнимают у нас заслуги Иисуса Христа, а что дают они нам взамен? Заблуждения. //л. 104 об.

Я далек от того, чтобы отвергать мифологию. Это в моде, нужно приобрести себе те самые знания, чтобы не прослыть в компании за болвана. Мне в кадетском корпусе57 тоже забивали этим голову. Идолопоклонство, которым восхищаются в мифологии, и то, что тех, кто говорит так и пишет о ее вымышленных божествах, почитают за ученых, повергает меня в Изумление, когда я слышу, что заслугам Христа, напротив, не верят.

Как же мы все-таки испорчены по своей природе. Вы докладываете о руднике58, осматриваете ателье художников, ets. Хорошо, очень хорошо. Но! Вам не приходит //л. 105 в голову божий человек, который в Дрездене (я не знаю, как его зовут (*3)), чтобы проповедовать Евангелие, и послушать истинную проповедь, все же богобоязненность есть и остается началом мудрости. Я стою на краю могилы и почитаю своим долгом с Вами, мои любимые! говорить в таком тоне. Господи! дай им уши, чтобы слышать, и сердца, чтобы вместить59. Потеря Вашего брата также вызвала у меня слезы, однако я смог сразу же подумать: что делает Господь, сделано хорошо и всегда направлено нам во благо. Маленький ангел Константин не знал мира и обрел мир Господен. Он счастлив! //л. 105 об.

Передайте Вашей дражайшей Бабушке мой почтительнейший поклон. Я часто думаю о Ней и желаю, чтобы она могла находить удовольствие в Дрездене. Расскажите мне что-нибудь о ней. Мне не хочется утруждать ее своими писаниями, да и что я мог бы сказать ей, кроме того, что ей известно, то есть что я ее люблю, почитаю и желаю ей истинного счастья.

Поцелуйте за меня Александра, и, хотя вы ничего не говорите мне о господине Зейделе, приветствуйте его почтительнейше от

Вашего

Сердечно любящего Дедушки

P.S. Бабушка, Ваши тети и Бетти с Нежей60 передают Вам привет. Последние — это прекрасные, милые дети.

Дорогие дети, Поль и Воло!

Я давно не писал вам, дорогие друзья. Вы слишком хорошо понимаете мою нежность, чтобы не отдавать себе отчет в чувствах, которые я к вам питаю, и чтобы быть уверенными, что если я пишу к вам редко, то мои мысли по-прежнему всегда с вами.

16-го следующего месяца ваш день рождения, дорогой Воло. Вам пойдет 13-ый год, дорогой Друг. Самые сердечные пожелания и самые нежные отцовские благословения посылаю я вам. Не проходит ни дня, когда бы я не просил у Всевышнего, чтобы он направлял вас и следил за вами всеми, дорогие мои дети. — Я поздравляю вас с днем рождения и надеюсь, что в следующем году мы проведем его вместе. Да благословит вас Господь, милые Друзья, во весь следующий год, который скоро наступит. Передайте эти же пожелания по поводу нового года нашему лучшему Другу г[осподи]ну Зейделю. Обнимите его за меня дружески и скажите ему, чтобы он был так же //л. 40 об. доволен и счастлив, как я того желаю. — Он будет тогда счастливейшим из смертных.

Обнимите за меня милого Александра. Скажите ему, что я люблю его и благословляю нежно. Мои дела мешают мне написать вам больше в этот раз. — На этом я заканчиваю, уверяя вас в моих чувствах к вам, оставаясь сердцем и душой вашим нежным и преданным отцом.

/Е.И./

Дорогие и милые друзья. Завтра я уезжаю в Тобольск61, и, прежде чем уехать, хочу еще раз сказать вам, что я вас люблю и благословляю всем сердцем. Мысль, что я буду еще более удалена от вас, и что ваши письма будут идти еще дольше, меня бесконечно печалит, но зато я буду читать их вместе с вашим милым папенькой, который будет счастлив меня увидеть. Возможно тогда мы установим момент нашей встречи с вами, добрые Дети, и это может заставить меня забыть нынешний, который так тяжело давит на мое сердце. Я молю Бога, чтобы он вас благословил, и обнимаю всех троих как самая нежная мать.

Возвеселись, предел славены,

Отколь усердие и труд

Сребро и камни драгоценны

Монарху на венец дают.

Се царь великий полусвета

К тебе любви вновь опыт оказал:

Царь, Ангел грома и совета

Тебе отца-начальника избрал.

Чтоб от степени близкой к царску трону

Он быстрым взором обнимал везде

Кто прижался неги к лону

И кто по должности всегда в труде.

Кто ж сим доверием прославлен

От государя-мудреца

Ты, наш почтенный гость, поставлен

Стране обширной за отца;

Ты богомудрый выбор царский

Своим умом и сердцем оправдал,

Край, прежде дикий, зауральский

Зарей покоя, счастья осиял.

Татарин, самоед, вогулы,

Киргиз, курилец, алеут,

Калмык, бухарец и даулы63

Кто нас блаженней... вопиют;

Ты боле мудростью чем властью

Умеешь в нас сердца образовать.

Ты знаешь тайну как нам к счастью

Путем приятным, легким достигать.

После 2-х лет напрасных просьб и приказаний вынуждает меня характер Поля, который находит удовольствие в своей собственной скверности, — выразить ему подобное пожелание письменно, хотя я охотно его вместо этого обнял. //л. 90

Усердие,(*3)) с которым он употребляет слово «друг» в своих письмах, — что было ему мною приказано, ибо тому, кто охотно исполняет всякий совпадающий с его собственным выбором приказ, и, следовательно, любит своего друга, нет нужды повторять одно и то же так часто, как Полю — итак, усердие(*4) с которым строптивый юноша употребляет слово «друг», ясно свидетельствует, что его сердце открыто для дружбы.

Пока я буду оставаться у Вас, во имя ваших родителей желаю Вам в особенности: послушания и неукоснительного исполнения Ваших обязанностей без того, чтобы Вам об этом напоминали. Не думайте о себе, это все, чего я Вам желаю и повторяю это еще раз.